Турандот — Е.Миколайко (премьера), Калаф — А.Гримальди (приглашенный солист), Лиу — Е.Кравченко (премьера), Тимур — И.Бабенко, министры — С.Гомон, Н.Ефименко, А.Прокопенко, Мандарин — А.Ломакович, Альтоум — И.Садовой (премьера).
Дирижер — Ю.Пороховник.
Так уж сложилось, что «Принцесса Турандот», и без того обещавшая стать интересным спектаклем, благодаря целому списку премьер, оказалась еще и, если можно так выразиться, презентацией нового руководства нашего многострадального театра. Не стану вдаваться в подробности смены власти в театре, где, как водится, не обошлось без скандала. И, тоже как водится, свеженазначенный и.о. директора тут же озвучил грандиозные планы и перспективы, могущие по размаху и масштабу соперничать с предвыборными обещаниями кандидатов в президенты. Впрочем, мы, театралы, народ тертый. Нам уже столько раз обещали… Если бы все обещанное исполнилось, то театр наш давно был бы в списке лучших оперных домов как минимум Европы. Поэтому поживем — увидим. Хотя бы до конца сезона, когда уже можно будет подводить первые итоги.
В который раз повторюсь: мне совершенно безразлично, чья фамилия будет красоваться на табличке на кабинете директора. Мне нужен достойный уровень театра. Достойные постановки опер и балетов и достойный уровень их исполнения. Яркая и интересная театральная жизнь. Тот, кто сумеет это обеспечить, и будет для меня лучшим директором театра.
И я, конечно же, прекрасно понимаю, что ни Пинчук, ни любой другой, оказавшийся сейчас в директорском кресле, не волшебник. И со сменой власти в театре не появится, как по мановению волшебной палочки, новая акустика, новый оркестр, новые музыкальные инструменты и костюмы, а самое главное — новое отношение к работе. Это труд не одного дня и даже не одного года. Радует пока лишь одно: новый руководитель будет одновременно директором и художественным руководителем театра. А это означает, что ему уже не удастся прятаться за излюбленной отговоркой своего предшественника «Я в творческий процесс не вмешиваюсь!». Я, конечно, не настолько доверчивый и наивный зритель, чтобы этому поверить, но вот слышать эту фразу приходилось регулярно. Теперь, надеюсь, уже не придется.
Лично для меня главным доказательством того, что новое руководство пришло в оперный всерьез и надолго, стало присутствие на спектакле главы облсовета. Ведь до этого Г.Пригунов не удостаивал оперный не то что своим визитом, но и такой формальностью, как корзина цветов, даже по случаю 40-летнего юбилея театра. А тут вдруг вспомнил о его существовании, выложил в сети фото с приглашенным солистом, лично посетил представление, преподнес корзину цветов участникам спектакля… Вся эта поразительная активность — более чем прозрачный намек, что областные власти, в чьем ведении находится наш оперный, делают ставку на нового руководителя и, хочется верить, впредь не намерены демонстративно не замечать театра. Надеюсь, это поможет решать многие проблемы. Лишь бы только и новое руководство, и хозяева театра стремились возродить в нем храм высокого искусства, а не окончательно превратить нашу оперу в дешевый мюзик-холл.
Но вернемся к спектаклю. В прошлом сезоне опера прозвучала на нашей сцене всего 1 раз, по случаю годовщины смерти Ю.Чайки. Это единственное произведение Дж.Пуччини, сохранившееся в репертуаре нашего театра, поэтому к юбилею композитора показать было больше нечего. И, разумеется, столь редкое появление в афише мало благоприятствует качеству ее звучания. Ввод сразу нескольких новых исполнителей только усугублял мои опасения.
За несколько дней до спектакля стало известно, что партию Калафа, вместо ранее заявленной премьеры нашего солиста И.Шевчука, исполнит тенор из Италии Аурелио Гримальди. Для меня лично эта новость стала некоторым разочарованием. Меня больше радует творческий рост своих солистов, чем бесконечная череда гастролеров, наспех входящих в незнакомую постановку. Мы это уже проходили в конце 90-х, когда почти в каждом спектакле пели приглашенные солисты. Если уж приглашать, то лучших артистов из тех, чьи гонорары потянет наш скромный бюджет. Будем честны: наш театр сегодня, увы, не из тех, куда особенно стремятся. И нам не приходится рассчитывать, что в Днепр приедут звезды первой величины. И те зарубежные гастролеры, которых мне довелось видеть на нашей сцене прежде, это убеждение лишь подтверждали.
Наш гость порадовал мой слух очень хорошей вокальной школой и умением себя подать и подчеркнуть самые эффектные моменты партии. К сожалению, не могу сказать того же о его вокальной форме. Тембр его голоса оказался непривычно темной и густой, почти баритональной окраски. Особенно расстроила «Non piangere, Liu», которую я люблю даже больше знаменитой «Nessun dorma».
Впечатление от нашей новой Турандот у меня тоже сложилось неоднозначное. Эту солистку мне довелось услышать впервые и сразу в такой сложнейшей партии. Это большое испытание и для гораздо более опытных солисток. Откровенно говоря, за те несколько сезонов, что эта опера идет у нас в новой редакции, меня по-настоящему впечатлила лишь солистка НОУ Т.Анисимова. А для Е.Миколайко Турандот стала всего лишь второй оперной партией в карьере. Все-таки концертные программы в филармонии и оперный спектакль — вещи несравнимые. Отдавая должное эффектной внешности, красивому тембру, смелости и самоотдаче артистки, не могу не отметить, что пока это для нее партия на вырост. Уж слишком резали слух зажатые и очень резкие верхние ноты. Окончательное впечатление составлю, послушав ее в нескольких спектаклях. Несправедливо было бы судить по первому выступлению в такой трудной партии.
Лучшей из исполнителей главных партий в этом спектакле, пожалуй, оказалась другая дебютантка — Екатерина Кравченко, исполнившая партию Лиу. Несмотря на непривычную актерскую и особенно пластическую трактовку, образ получился трогательным и запоминающимся.
Впрочем, глядя на обеих героинь, мне сложно было отделаться от навязчивого впечатления, что в театре немного зарепетировались, готовя детский мюзикл «Кошкин дом». И теперь эта легко узнаваемая кошачья пластика перенеслась и в «Турандот», резко контрастируя с другими героями спектакля и хором. А неожиданно корявые руки танцовшиц из свиты главной героини этот контраст еще более усиливали. Впрочем, мы уже видели на нашей сцене Турандот — ледяную деву и Турандот — рыночную торговку. Почему бы для разнообразия не посмотреть еще и на рассерженную кошку? Если бы только не этот резкий контраст с общей стилистикой спектакля!
Приятным сюрпризом стало отсутствие микрофонов, которыми ранее крайне неудачно подзвучивали хор. Не могу сказать, что это волшебным образом улучшило его звучание, но оно хотя бы перестало быть рваным. Ведь раньше эта бестолковая подзвучка очень грубо выхватывала из общего звучания отдельные группы хористов. Нашему главному хормейстеру пора бы перестать рассказывать, что у нас лучший хор в мире, а начать прилагать усилия к тому, чтобы действительно сделать его таковым.
Более собранным и отрепетированным от одного лишь отсутствия микрофонов, спектакль, увы, не стал. Местами все действо грозило просто рассыпаться, но, к счастью, обошлось. Впрочем, чего ожидать от оперы, которая в 2018 году исполнялась всего дважды да еще с таким количеством вводов!?
Как и во всех спектаклях нынешнего сезона, снова неприятно поразил расхлябанный и гремящий оркестр. Такое впечатление, что музыканты в этот вечер вообще впервые видели не только партитуру, но и дирижера, и друг друга…
Отдельного упоминания заслуживает и бравая троица министров. Продолжаю недоумевать, как А.Прокопенко в его нынешней вокальной форме умудрился пройти августовский конкурсный отбор. И почему его в таком состоянии упорно продолжают ставить в спектакли. Тем более, что дефицита баритонов сейчас в труппе не наблюдается. Слушать это просто невозможно.
Но ведь нельзя было ожидать, что с приходом нового директора все волшебным образом изменится, что бы ни рассказывали на пресс-конференциях и не обещали на презентациях. И этот спектакль — всего лишь объективное отражение нынешнего состояния нашей оперы. Остается лишь надеяться на перемены к лучшему.