Афиша января

У театралов есть веская причина не любить Новый год. Ведь в это время все театры и концертные залы переключаются на обслуживание подрастающего поколения, и взрослому зрителю почти три недели некуда податься. Артистам тоже не до празднования – новогодние утренники для них горячая пора.

            В нашем оперном уже стало традицией в канун нового года дарить детям премьеру новой сказки. В этом сезоне ею стал «Чиполлино». Еще немного, и количество детских спектаклей в репертуаре превысит общее количество театральных премьер для взрослых за последние лет десять. Поистине, все лучшее детям. К постановке детского репертуара, правда, подходят серьезно. Просмотр «Снежной королевы» и «Золушки» доставил мне искреннее удовольствие, хотя я еще не в том возрасте, когда полагается впадать в детство.

            Взрослые спектакли в наступающем году возобновятся 16 января. В январской афише всего десяток названий. Оперный жанр представлен одинокой «Свадьбой Фигаро». Уже пятое представление в сезоне, спектакль точно идет на рекорд! Компанию ей составят оперетта «Летучая мышь» и театрализованный концерт «Ах, оперетта, оперетта!». Надо же и артистам отдохнуть от  праздничной гонки!

            Поклонников балетной классики порадует наличие в афише «Жизели». Правда, не обошлось без ложки дегтя в виде непременного Д.Омельченко в партии Альберта. Он же заявлен  и в партии принца в «Лебедином озере», и в партии Бендера. Е.Кучвару не перепали ни Ганс, ни Ротбард, его многочисленным поклонникам в январе придется довольствоваться только Альфредом в «Даме с камелиями», для которой наконец нашлось место в афише, как и для балета «Закулисье». Свой лимит просмотров «Спящей красавицы» в нынешнем сезоне мы, видимо, уже исчерпали, этого балета нет в афише уже второй месяц.

            Ну и напоследок традиционная статистика: 2 классических балетных спектакля, одна опера, одна оперетта, одна балетная постановка Д.Омельченко. Все остальное место в репертуаре занимает творчество О.Николаева: «Фокстрот 12 стульев, два представления «Кармины бураны», «Ночь перед Рождеством» и уже упоминавшиеся  «Ах, оперетта, оперетта!» и «Дама с камелиями».

Указанные в буклете с репертуаром предварительные составы исполнителей никаких сюрпризов не обещают. Еще один пустой месяц. Так и сезон закончится, а вспомнить будет нечего!

День рожденья – грустный праздник!?

Днепропетровский оперный отпраздновал свое сорокалетие. По случаю юбилея на сцене театра был дан помпезный концерт в двух отделениях. По своему содержанию мероприятие больше всего напоминало годовой статистический отчет, который, конечно, дает полную картину состояния предприятия, но точно не является увлекательным чтением. Не знаю, стали ли неожиданностью для организаторов торжества сетования театралов на скуку, отсутствие ощущения праздника и неудачную композицию концерта. Но как бы там ни было, тот прискорбный факт, что художественное руководство театра продемонстрировало либо безответственность, либо бездарность (впрочем, хрен редьки не слаще) совершенно очевиден.  Многочасовые репетиции, как оказалось, еще не гарантия успеха.  Более чем странный итог сорокалетней истории театра, не находите?

            В программке на этот раз режиссером действа значился сам художественный руководитель театра О.Николаев. Главному режиссеру Ю.Чайке постановку столь ответственного мероприятия не доверили. Видимо, благодаря достопамятной  стремянке, потрясшей воображение даже самых закаленных любителей театра на открытии нынешнего сезона. Поэтому весь креатив в оформлении сцены на этот раз свелся к тому, что один ее фланг оказался уставлен пустыми стульями. Создалось впечатление, что они были предназначены для неких почетных гостей, которые в последний момент не смогли прийти. Видимо, именно по этой причине театр остался без поздравлений. Вообще ни единого приветственного слова за весь вечер, что кардинально отличало этот юбилейный концерт от  всех виденных мной ранее подобных мероприятий.

Зато сменились приоритеты в составлении программы. На этот раз обошлось без «Кармен», «Онегина» и «Риголетто», обычно составляющих основу подобных концертов в нашем театре. Но все познается в сравнении. И лучше уж традиционные хабанера, сегидилья, куплеты Эскамильо и песенка герцога, чем  гремучая смесь «Кармины бураны» и Станковича, предложенная вниманию публики на этот раз.

            Ничего не имею против прекрасной музыки К.Орфа, но по два номера из «Кармины бураны» в каждом из отделений – это перебор! Тем более, что постановка знаменитой кантаты, ставшая самым успешным спектаклем Николаева в нашем театре, весьма эпатажное зрелище для классической сцены. И не случайно в переполненном зале повисло вполне осязаемое недоумение, когда посреди праздничного концерта на сцену академического театра вдруг вывалился полуодетый хор и принялся изображать развязную пьяную оргию. Не все, что может быть приемлемо в контексте конкретной постановки, уместно в программе торжественного концерта. Чувство меры никто не отменял, даже если автор этой спорной постановки сам худрук. Хотели продемонстрировать смелость и новизну, а получилась чудовищная пошлость, заставившая зрителей смущенно отводить взгляд от сцены. Еще и ветеранов театра, делавших его историю, не постеснялись пригласить посмотреть, во что превратился храм искусства.

            Директор театра может сколько угодно с пафосом рассказывать в интервью о большом количестве современных авторских постановок в репертуаре. Количество, увы, это еще не качество. Уговорить хористок выйти на сцену почти что в нижнем белье – весьма сомнительное художественное достижение. И знатоки всегда предпочтут старые добрые «Лебединое озеро» и «Травиату» разрекламированному коту в мешке новых постановок-однодневок. 
            Но даже режиссерская рокировка не избавила публику от прослушивания финала «Иоланты», уже не первый сезон остающегося неизбежным атрибутом подобных концертов. Даже любопытно, кому же из руководства так люб именно этот номер? Который, кстати, куда лучше смотрится в качестве апофеоза концертной программы, чем в качестве ее начала. Все же «Иоланта» – это опера для гурманов, и начинать с нее знакомство с жанром я не рекомендую. Гимн свету в самом начале концерта воспринимался как-то скомкано, публика, которая все еще никак не могла рассесться, оказалась не слишком готова к такому старту. Куда уместнее оказались бы банальные фанфары (повод вполне позволял), сразу настроившие бы на торжественный лад, или какая-нибудь бравурная увертюра в исполнении оркестра, для которого в таком масштабном концерте, увы, так и не нашлось ни одного «сольного» номера.  Но постановщик по каким-то одному ему ведомым мотивам выбрал именно большой финальный ансамбль из последней оперы Чайковского.

            Затем наконец появилась ведущая концерта в стилизованном украинском костюме, призванном, как оказалось, предварять последующий переход к исполнению национального репертуара. Вот как раз постоянно меняющиеся наряды ведущей и стали самой парадной частью мероприятия. Но мы-то были не на модном показе!

После исторического экскурса о получении театром шевченковской премии за постановку оперы Данькевича «Богдан Хмельницкий» (нынешним многочисленным авторским постановкам такое признание и не снилось! Им бы пару сезонов продержаться на сцене!) на суд публики были явлены две арии из упомянутого произведения. Признаться, мне не довелось увидеть эту постановку. Но ни аудиозапись, ни однажды слышанное на нашей сцене концертное исполнение оперы не оставили настолько унылого впечатления, как ария Богуна и ария Кривоноса, прозвучавшие в концерте. Может, все дело в уровне исполнения? По сцене долго и нудно бродили обряженные в щаровары и киреи сначала Н.Немченко, а потом А.Стрижак. Кто-то из них старательно размахивал саблей, добросовестно исполняя режиссерскую установку. И оба что-то длинно и невыразительно спели. Но если сипловато-невзрачный вокал Немченко, к сожалению, уже давно привычен моим ушам (но в праздничном концерте певца в такой неважной форме выпускать  не обязательно!), то Стрижак звучал явно хуже обычного.

Потом наступил черед балета. С последним были самые большие сложности, поскольку почти вся балетная труппа накануне юбилея отбыла на гастроли в Китай. Но какой же концерт без балетных номеров? Ситуацию пришлось спасать тем, кто по каким-либо причинам остался дома.  И только благодаря этому стечению обстоятельству зрители получили возможность увидеть знаменитого «Лебедя» К.Сен-Санса в исполнении Марии Лоленко и вариацию Китри в исполнении Алины Коваль.

М.Лоленко принадлежит к тому редкому в наше время, когда балет стремительно превращается из искусства в спорт, типу солисток, которые покоряют не техникой, а прежде всего выразительностью и артистизмом исполнения. Но за этим пленительным нежным очарованием кроется огромная работа над образами. В этот раз меня совершенно заворожили ее мягкие поющие руки. Отмечу, что Фокинская миниатюра была исполнена очень стильно, без излишней трагической аффектации и надлома.

Кроме того, отсутствие других солисток позволило Марии примерить на себя партии Фортуны и княгини Ольги, которые она никогда раньше не танцевала. Ведь сцена крещения из поставленного Николаевым балета на музыку Станковича стала почти столь же непременным атрибутом  всех торжественных концертов, как и финал «Иоланты». Правда, эффектные «ныряющие» поддержки заставили изрядно поволноваться за хрупкую балерину. Ведь обычно в них задействовали самых опытных солистов балета. Вышедшая же в этот  раз четверка кавалеров из числа танцовщиков кордебалета не производила впечатления надежных партнеров. Но, к чести ребят, со своей задачей они справились прилично.

А.Коваль подкупает прежде всего своей неотразимой харизмой и неудержимым темпераментом. Дорвавшись наконец хотя бы в концерте до партии Китри на родной сцене, а не где-нибудь на выезде, где она, по слухам, танцует ее регулярно, миниатюрная и почти потерявшаяся в полыхании алых оборок слишком пышной юбки балерина, казалось, стремилась в этой короткой зажигательной вариации успеть продемонстрировать публике весь свой  богатый технический арсенал, доказав раз и навсегда свое право на эту роль. Окажись в запасе еще хотя бы с десяток музыкальных тактов, мы бы наверняка увидели и 32 фуэте. Первостепенная задача педагогов правильно организовать этот неудержимый огненный вихрь, рационально распределив его по всему пространству сцены, и тогда, вполне возможно, у Е.Печенюк наконец появится достойная альтернатива хотя бы в «Дон Кихоте».

На этом балетная часть концертной программы была исчерпана. Маловато, конечно, но на это были уважительные причины. Хотя можно было бы попытаться договориться о выступлении на юбилее с кем-нибудь из многочисленных экс-солистов нашего балета (ведь о поездке в Китай стало известно не за два дня до концерта!), пусть и не из числа звезд первой величины, ныне успешно обживающих сцены Большого, Маринки и Статс-опера. Балетоманы были бы бесконечно рады снова увидеть С.Лисняк, С. Скворцова, А.Алифанова, О.Доронину, Н.Ивасенко, В.Лоленко, Е.Кистол. Возможно, кому-то из них график выступлений и позволил бы отдать дань благодарности взрастившей их сцене. Но организаторы концерта не пожелали лишний раз напрягаться, взвалив почти всю балетную часть программы на хрупкие плечи М.Лоленко.

После «Лебедя» зрители услышали арию Сантуццы из «Сельской чести», уже давно не появлявшейся в афише. Это, на мой вкус, одно из лучших сценических воплощений З.Каиповой.

Т.Парулава, до сих пор специализировавшийся на лирическом теноровом репертуаре, удивил арией Каварадосси из «Тоски», которую нам уже не первый сезон обещают восстановить в репертуаре. Но, к сожалению, удивил не только в приятном смысле, ибо подсказки суфлера в начале его выступления, от которых у меня сразу испортилось настроение, были слышны даже в последних рядах партера. Неужели нельзя было как следует выучить текст одной-единственной арии хотя бы ради такого торжественного случая? Ведь в адрес этого солиста и без того звучат нарекания по поводу слишком вольного обращения с партиями!

Но окончательно мои радужные ожидания от концерта были похоронены «Sammer time» из «Порги и Бесс» Гершвина. А.Бокач снова вышла в белом, но на этот раз это оказалось не действительно элегантное концертное платье, как на открытии сезона, а нелепый мешковатый балахон, дополненный еще и белым громоздким венком на голове, призванным то ли довершить ангельский облик, то ли замаскировать микрофон. Певица оказалась единственной участницей первого отделения, которая не смогла обойтись без помощи этого технического средства, о неприемлемости которого на сцене оперного уже столько раз говорилось. Это практически то же самое, что выйти на сцену и сразу признаться в своей творческой несостоятельности. Больше здесь комментировать нечего. А ведь еще несколько сезонов назад эта певица была одной из моих любимых!

Появившийся сразу после этого хор в неглиже уже воспринимался как закономерное продолжение торжества дурного вкуса.

К счастью, сразу вслед за ним в программе шел дуэт из «Пиковой дамы». Когда речь идет о любом фрагменте этой  оперы Чайковского в любом исполнении, я – фанатик.  Если речь идет об Эдуарде Сребницком в партии Германа, я – фанат. Потому что это всегда невероятно мощно, пронзительно и красиво. И мне искренне жаль тех, кто не успел увидеть его в этом спектакле на нашей сцене. При наличии в труппе такого потрясающего исполнителя партии Германа не иметь в репертуаре театра «Пиковой дамы» даже не вопиющая несправедливость, а преступление. Под стать великолепному Герману оказалась и Лиза в исполнении Н.Сандак. Браво!

Увы, надежды театралов на то, что будет дан хотя бы один спектакль  оперы «Князь Игорь», которую в театре всегда реанимировали в канун юбилеев, на этот раз оказались тщетными. Пришлось довольствоваться финалом первого акта оперы в программе концерта в исполнении хора и Валентины Коваленко, для которой партия Ярославны всегда была коронной.

После антракта снова был Орф – знаменитый хор «О, Фортуна» и дуэт баритона и балерины, необычное сочетание, которое опять же в спектакле смотрится интереснее, чем в качестве вырванного из контекста концертного номера. Публика покорно приготовилась скучать. Но тут ей наконец предложили нечто действительно свежее и яркое. Прозвучали баркарола (Е.Гетало и О.Григоренко) и вальс Олимпии из «Сказок Гофмана» (студентка консерватории Н.Деканенко). Последний номер был исполнен просто блестяще и удостоился заслуженных оваций. Но поскольку его исполнительница еще студентка, то это скорее заслуга педагога, чем постановщика концерта.  

На этом, к сожалению, приятные сюрпризы вечера закончились. Дальше все пошло по накатанной. Номера из оперетт, которые мы регулярно слышим в театрализованном концерте «Ах, оперетта, оперетта!». Певцов снова вооружили микрофонами, видимо, для того, чтобы публике было слышнее, как у них сбивается дыхание от бесконечного скакания по сцене во время пения. Спектакль «Холопка-парижанка» давно приказал долго жить, а дуэт Полины и Митруся (Л.Рыбак и В.Гудзь) из него оказался более удачлив, став непременным участником множества концертных программ. Своеобразный сувенир в память об одной из режиссерских авантюр в репертуаре театра.  Уже упомянутая сцена крещения из «Княгини Ольги».

На фоне номеров легкого жанра странным контрастом смотрелась колыбельная из оперы Станковича «Простая история» в исполнении Н.Еременко, оформленная с таким маниакальным натурализмом, что певице даже пришлось обнажить плечо, имитируя кормление грудью бутафорского ребенка, завернутого в какую-то жуткую рогожу. Брррр… Не хватало еще только знаменитого вопля «Хлеба, хлеба…» из «Бориса Годунова» в исполнении хора в костюмах из спектакля. Если у режиссера совсем тормоза отказали, то куда смотрело остальное руководство театра? Не удосужились посетить репетицию, всецело доверяя худруку? Ведь афиша обещала концерт ПРАЗДНИЧНЫЙ!

А ведь сама вещь, я имею в виду колыбельную, между прочим, очень красивая, да только она ушла на задний план. Все рассматривали мизансцену и увлеченно наблюдали, как А.Сергеев упражняется в столярном деле, ползая по сцене на коленях. Крайне необходимое зрелище в контексте праздничного формата мероприятия. Нельзя было просто одеть певицу в национальный костюм (благо, после скоропостижно сошедшей с афиши «Колиски життя» остался очень приличный гардероб в национальном стиле) и выпустить на сцену?

Затем в ход пошло неотразимое трио теноров с репертуаром из целых двух украинских песен, которые мне только в этом сезоне уже пришлось прослушать раз пять, не меньше. И всегда с бурным успехом. Вот и в этот раз публика жаждала бисов, но на бис спеть нечего, все никак не выучат.

Ну и завершил праздничную программу хоровой финал из оперы «Богдан Хмельницкий». Гардеробу из «Колиски життя» все-таки нашлось применение!

Вот таким совсем не праздничным получился долгожданный юбилей. И вместо поздравления и комплиментов артистам мне пришлось анализировать скучный отчет.

Рожденье нового героя?

Первое (и как же хочется надеяться, что не последнее!) представление оперы Дж. Верди «Трубадур» в нынешнем сезоне ознаменовалось еще одним выдающимся, на мой взгляд, событием. Заслуженный артист Украины Александр Сергеев впервые исполнил на нашей сцене партию графа ди Луна. К сожалению, такие вещи в нашем театре не считаются достойным информационным поводом. Даже на официальном сайте театра не принято поздравлять артистов с премьерой. Вот если бы Сергееву стукнуло 60, тогда и бенефис бы устроили, и в прессе написали, и грамоту от имени местных властей вручили… Так что придется мне воздать должное этому событию в моих скромных заметках.

            Если вспомнить, что в последние сезоны эта партия, как и почти все партии драматического баритона в репертуаре театра, была отдана на откуп теперь уже бывшему солисту В. Щербе, практически всю свою сценическую карьеру певшему тенором, то уже сам факт того, что наконец-таки поет баритон, – праздник для меломанов. Я ведь не единственный зритель, так и не смирившийся с неожиданным походом Щербы в баритоны и по возможности избегавший спектаклей с его участием. И это при том, что в труппе обладателей этого тембра хватает, в отличие от теноров. Но вот руководство театра и, что самое удивительное, главного дирижера, призванного бдить за соблюдением партитуры, сложившаяся ситуация, похоже, вполне устраивала. Иначе Сергееву не пришлось бы учить партию чуть ли не накануне спектакля, ведь даже в составе,  вывешенном за кулисами для служебного пользования, напротив его фамилии красовалась красноречивая ремарка «учит». А если бы не увольнение Щербы, то мог и вообще никогда ее не спеть…

            И все оправдания, что больше некому спеть, что Щерба самоотверженно спасает спектакли, оказались разговорами в пользу бедных. По крайней мере, в случае с «Трубадуром», потому что вот Сергеев выучил, вышел и спел. И напрочь разрушил тем самым свою устоявшуюся репутацию вечного Фигаро. Ведь несмотря на то, что в репертуаре артиста немало других партий, в том числе Онегин, Эскамильо, Жермон, Роберт,  Тонио, при упоминании его имени зрителю сразу вспоминался хитроумный и предприимчивый герой опер Моцарта и Россини. И уж чего-чего, а графа ди Луна от него точно никто не ждал.

            Партия ведь сложнейшая. И накануне спектакля мало кто из завсегдатаев зрительного зала сомневался, что Сергеев вытянет спектакль прежде всего за счет своего артистизма и темперамента. И тем приятнее мне констатировать, что сам артист, вопреки зрительским опасениям, поставил перед собой задачу прежде всего спеть, сделать все возможное, чтобы партия прозвучала достойно, пусть где-то и в ущерб визуальному образу.

Слишком часто в последнее время у нас в операх выезжают именно на образах, подменяя пение, которое в этом жанре все-таки главный компонент, актерством. Способствует этому и низкая культура публики, которая в оперу приходит посмотреть, а не послушать, и не желает мириться с неизбежными условностями жанра, ожидая от происходящего на сцене натурализма вплоть до почти кинематографической достоверности.

Граф ди Луна в исполнении А.Сергеева стал приятным исключением среди последних крупных премьер. И даже уделив основное внимание прежде всего вокалу, артист уже в своем дебютном выступлении в этой партии сумел создать самобытный образ. На моей памяти этого персонажа на нашей сцене изображали этакой помесью Герцога из «Риголетто» и Роберта из «Иоланты», – циничным, неразборчивым в средствах самодовольным мачо, который  не столько влюблен, сколько взбешен тем, что его отвергли ради какого-то там трубадура и полон решимости добиться своего любой ценой. У Сергеева же граф прежде всего безнадежно влюбленный и глубоко страдающий человек, которого на дерзкие и даже подлые поступки толкают отчаяние и жгучая ревность, готовый ради обладания любимой женщиной забыть и долг, и честь.  Не отрицательный герой, для которого нет ничего святого, а измученный и запутавшийся в своих чувствах и действиях человек, к которому невольно испытываешь сочувствие. И жуткая развязка спектакля для него даже более трагична, чем для погибающих героев. И думается мне, что подобная трактовка и психологически достовернее, и ближе к замыслу Верди. Не верится, что композитор мог вложить проникновеннейшее «Il balen del suo sorriso» в уста сугубо отрицательного персонажа.

В свете всего сказанного мне бы очень хотелось, чтобы выступление Сергеева в этой партии не оказалось единичным эпизодом в его карьере. Созданный артистом образ достоин дальнейшей сценической жизни. В следующих спектаклях, если только им суждено состояться, он обретет и большую свободу, и  новые краски. Ведь премьерное волнение даже для заслуженных артистов никто не отменял! Но, увы, репертуарная политика театра непредсказуема и от зрительских пожеланий и предпочтений совершенно не зависит. Я могу лишь от души поздравить Александра Сергеева с  премьерой и пожелать новых успехов.

Как у нас в театре Фигаро женили

Едва успев вернуться в афишу, эта опера Моцарта, похоже, претендует на рекорд сезона. Ведь в пятницу мы увидели уже четвертое представление. Яркий, веселый, динамичный и легкий спектакль пришелся очень кстати. Нынешняя действительность слишком изобилует реальными трагедиями и кровопролитием, поэтому немного найдется желающих видеть их еще и на сцене.

            К тому же зрительский интерес к спектаклю в немалой степени подогревает Самвел Адамян, исполняющий партию Керубино. Ничего предосудительного в подобном пиаре я не вижу. Как поет граф Альмавива, «средства все хороши здесь». Немалая часть публики, пришедшая лицезреть вживую участника популярного телешоу, неожиданно обнаруживает, что им понравилась опера, то есть открывает для себя новый жанр искусства.

            Казалось бы, столь часто идущий спектакль должен быть идеально отрепетированным, а актерский ансамбль как минимум хорошо сыгранным. Однако проведенный в театре пятничный вечер камня на камне не оставил от этого постулата, внушив мне серьезнейшие опасения относительно дальнейшей участи единственной комической оперы в репертуаре театра. Боюсь оказаться пророком, но сдается мне, что в придачу к многострадальной «Летучей мыши» у нас появился еще один спектакль-беспризорник, отданный на откуп творческой смекалке и актерской самодеятельности. И в репертуаре без этих постановок вроде никак, и всерьез заниматься ими наш режиссерский корпус считает ниже своего достоинства. Хотя это, возможно, и к лучшему. «Риголетто», к примеру, наш главный режиссер своим вниманием не обделяет, заставляя меломанов хвататься за головы от очередных творческих находок.

            Впрочем, на первых спектаклях этот прискорбный факт не слишком бросался в глаза. Опера давно не шла, публика, и я в том числе, соскучилась. Артисты по случаю восстановления спектакля озаботились партии подучить. К тому же Александр Сергеев – просто прирожденный Фигаро.

            Но вот настал черед второго состава. И он оказался настолько предсказуем, что для того, чтобы написать эту рецензию, вполне можно было и не маяться битых три часа в зрительном зале. Но в душе даже самого опытного театрала всегда живет надежда на чудо. К тому же на носу сезон новогодних утренников, означаюших долгое отлучение от театра. В итоге получился еще один испорченный вечер. Точнее, уже два, поскольку второй я трачу на написание этой статьи.

            А.Сергеев, вынужденный ввиду отсутствия в театре драматического баритона срочно учить соответствующий репертуар и вводиться в спектакли, уступил свою коронную партию В.Машлюку. Последний же, к сожалению, не обладает ни грацией, ни легкостью, ни ярким темпераментом. Но на все это можно было бы закрыть глаза (в конце концов, почему бы Фигаро не быть этаким флегматичным увальнем), если бы не проблемы с дикцией. У певца такая каша во рту, что разобрать текст партии сложно даже человеку, знающему оперу наизусть. На фоне этого безобразия даже имевшие место проблемные ноты уходят на второй план.

            Под стать Фигаро, увы, оказалась и Сюзанна в исполнении А.Бокач. К моему огромному сожалению, в последние сезоны голос этой солистки начисто утратил былую звучность и полетность. Такое ощущение, что весь звук остается где-то под нёбом и дальше 10-го ряда певицу вообще не слышно. А поскольку я прихожу оперу прежде всего слушать, а не смотреть, ни артистизм и обаяние, ни очаровательная хрупкая фигурка, ни замысловатая прическа этой Сюзанны ситуацию спасти не смогли.

            К тому же частенько голос суфлера за сценой было слышно куда отчетливее, чем главных героев спектакля, что уже совсем никуда не годится.

            А.Прокопенко в партии графа Альмавивы смотрелся неплохо, но, увы, только смотрелся. С вокальной частью все весьма плачевно, несмотря на старания артиста не испортить спектакль.

            Партия графини Розины стала сценическим дебютом выпускницы консерватории О.Синяковой. Это вполне извиняет и некоторую зажатость, и шаблонность образа на фоне буйства творческого самовыражения более опытных коллег. Мне бы лично хотелось голос более светлого тембра для этой партии, но у нас не из кого особенно выбирать. Остается надеяться, что молодой певице перепадет еще что-нибудь из нашего скудного оперного репертуара.

            Партия Керубино, как известно, написана Моцартом для женского голоса. Но исполнение ее певицей, одетой в мужской костюм, в нашем театре обязательно вызывает чей-нибудь праведный зрительский гнев. Вот и на этот раз после первого представления оперы, в котором эту партию спела студентка консерватории Н.Деканенко, не обошлось без возмущенных призывов вернуть Адамяна. Долго ждать не пришлось, и вернувшийся с шоу Самвел снова радует своих старых и вновь обретенных поклонников. Я тоже слушаю его с удовольствием. Некоторое смущение вызывает только двусмысленный жест, сопровождающий фразу «Эта лента уж помогла мне, едва больного места коснулась» в диалоге с графиней, способный привести в восторг разве что  организованные группы школьников в зрительном зале. Даже в комической опере не стоит перегибать палку.

            Выход Елены Гетало в партии Марселины стал для меня приятным сюрпризом, хоть немного скрасившим откровенно скучный спектакль. 

            Досидеть его до конца меня заставило ожидание первого выхода в партии Барбарины хористки Е. Фондурокко. В хоре эта артистка всегда выделялась своим артистизмом и пластикой, поэтому было интересно послушать ее в сольной партии. Отмечу, что дебют удался, хотя вполне понятная зажатость, особенно на верхних нотах, и чувствовалась.

            Постоянное движение между хором и солистами в нашей оперной труппе уже стало привычным. Одни, не выдержав тяжкого бремени сольных партий, уходят в хор, другие наоборот из хора вырастают в солистов. Испытание успехом, правда, выдерживают не все, что подтверждает недавняя история с А.Коробейником.

            Но по-настоящему поражает меня, каким образом в числе солистов нашей труппы до сих пор умудряется оставаться И.Тишков, без которого не обходится почти ни один спектакль. Его очередной выход на сцену в партии дона Курцио стал сущим наказанием для ушей. Я понимаю, что для партий 3-го плана, всецело отданных на откуп этому солисту, который, по слухам, безо всяких последствий уже не единожды проваливал проводящиеся в театре аттестации, не нужна фактура Аполлона и вокальные данные Карузо. Но то, что приходится слышать в исполнении господина Тишкова, звучит уже просто неприлично. И если в комической опере это еще можно как-то пережить, то его выход на сцену в эпизодической партии в «Трубадуре» рисковал испортить весь спектакль, который, к слову, идет у нас раз в сезон. Неужели этот артист настолько незаменим? Больше некому выучить эти грандиозные партии из трех фраз? Все хотят петь Калафа, а не размениваться на такие мелочи? В результате и главные партии наши молодые солисты не тянут, что лишний раз доказал Н.Немченко в недавней «Кармен», и маленькие петь некому… Может, пора пересмотреть подход к их распределению? Или снова поискать исполнителя среди хористов?

            Вдобавок к неладам во время действия, не заладилась работа во втором антракте и у монтировщиков сцены. За закрытым занавесом что-то с грохотом обрушилось, заставив меня переживать за судьбу арефьевских декораций, придающих спектаклю неповторимый шарм, несмотря на явные следы времени и не слишком бережного обращения. В итоге в затянувшемся антракте за занавесом долго стучали молотками, ликвидируя последствия неожиданного инцидента, прежде чем спектакль возобновился. Надо бы аккуратнее с золотым фондом театра, ведь нет ни денег на новые декорации, ни мастеров, способных оформить спектакль на таком уровне.

Долгожданный «Щелкунчик»

Итак, после почти трех лет ожидания, недоумений и просьб Днепропетровск наконец получил возможность увидеть вечерний спектакль этого балета П.И. Чайковского. Разочарую тех, кто считает, что автор этих заметок ищет только поводы для критики. Я тоже радуюсь этому спектаклю,  тем более, что после просмотра прекрасно понимаю, что собрать состав на него было сродни подвигу. И все-таки звезды сошлись удачно, и мы «Щелкунчик» наконец увидели. Вечером, с оркестром и без купюр, что уже само по себе большой праздник.

            Думаю, при виде аншлага в зале многие задавались вопросом, почему спектакль, пользующийся таким успехом у публики, настолько редко появляется в афише. Ключом к ответу для меня стал внимательный просмотр. Стоит лишь обратить внимание на некоторые странные моменты по ходу действия. В самом начале дети идут на новогодний праздник с обоими родителями. И потом мы видим на сцене танцующие пары. А вот возвращаются с праздника одни мамы с детьми. А танцовщики в это время спешат сменить костюмы и перевоплотиться в мышей, иначе Мышиный король останется без свиты. Во втором акте мы сначала видим испанский танец в исполнении дуэта, а потом в коде на сцене появляется только балерина, что бросается в глаза, поскольку исполнители других танцев выходят в полном составе. Ее партнер уже успел переодеться и выйти в четверке кавалеров, чтобы мы могли насладиться финальным вальсом и адажио. В той же четверке вышли и два других героя спектакля – Дроссельмеер и Мышиный король, поэтому мы не увидели их на поклоне. А балерине, танцевавшей маленькую Машу, пришлось еще выходить во 2-м акте в па-де-труа, а потом снова возвращаться в первоначальный образ для заключительной сцены. Поэтому на поклоне па-де-труа уменьшилось до дуэта. Представляете себе этот конвейер? И если хоть кто-то выпадет из цепочки, спектакль окажется на грани срыва. Вот из-за этих самых проблем с составом, которые в этот раз успешно разрешили вышеописанным образом, мы так редко видим «Щелкунчик». Тут действительно надо, чтобы звезды сошлись!

            Маленькая Маша в исполнении А.Коваль всегда подкупает своей искренностью и непосредственностью. Сменившая ее Е.Печенюк провела, на мой взгляд, один из самых удачных своих спектаклей в нынешнем сезоне. Станцевала очень легко (ох, сколько же труда за этой легкостью), уверенно и грациозно, приятно удивив своей свежестью и эмоциональностью. Д.Омельченко, танцевавший Принца, тоже приложил немало усилий, чтобы достойно провести этот спектакль. Сделал, что мог. Увы, те, кто в перспективе может сделать больше, в нашем театре своего шанса, как правило, не дожидаются. Отмечу также Е.Галушку в партии Коломбины.

            Но, к сожалению, всю радость от долгожданной встречи с этой чудесной новогодней сказкой, с волшебной музыкой Чайковского мне испортили наши снежинки. Мало того, что на сцене царил полный разброд, так он еще и сопровождался жутким топотом, больше уместным на ипподроме, чем на балете. Казалось, сцена не выдержит этой снежной лавины.  А дуэт солисток только усилил и без того неприятное впечатление.

            Не понравился мне и китайский танец. Балерина явно не поспевала за музыкой, особенно в серии быстрых вскоков на пальцы, поэтому создавалось впечатление, что она небрежна и работает в полноги.

            Таким был для меня этот спектакль. Сколько нам придется ждать следующего,– остается только гадать.

Послевкусие праздника

События такого масштаба, как юбилей художественного руководителя театра, случаются нечасто. Как, впрочем, и бенефисы, приуроченные к подобным датам. И они просто обречены становиться выдающимся событием в театральной жизни нашей провинции. Не стал исключением и бенефис Олега Николаева, состоявшийся в прошлое воскресенье.

Сразу оговорюсь, что по ряду причин не принадлежу к пылким поклонникам этого одаренного хореографа. Однако охотно признаю, что его творческие эксперименты на сцене нашего оперного немало способствовали  повышению посещаемости театра. Как не могу не признать и тот факт, что поклонники классического балета большинство спектаклей Николаева воспринимают весьма скептически и побаиваются, что, если сохранится нынешняя тенденция к увеличению их количества в афише, наша труппа совсем разучится танцевать классику.

Но все же это слишком неординарное событие, чтобы оставлять его без комментариев. Поэтому, выдержав паузу, чтобы дать немного остыть эмоциям даже самых восторженных почитателей бенефицианта, я все же обнародую свои заметки по поводу увиденного.

Этот бенефис выгодно отличался от других виденных мною подобных мероприятий прежде всего тем, что, помимо праздничного концерта, к нему была приурочена и фотовыставка в фойе театра. Первую ее часть, состоявшую из архивных черно-белых фото, посвященную Николаеву-танцовщику, зрители успели как следует рассмотреть, поскольку она появилась в фойе уже на «Ночи перед Рождеством». А вот вторая, состоявшая из фото из спектаклей, поставленных Николаевым, появилась уже непосредственно в вечер бенефиса. И, к большому разочарованию многих зрителей, специально поспешивших после концерта в фойе, чтобы еще раз посмотреть фото, выставку поторопились убрать сразу после антракта. А как же: ведь именно в этот вечер в храм искусства заезжала очередная ярмарка. Конечно, большинство представленных фото из постановок Николаева доступны для всеобщего обозрения на сайте театра. Но изображение на мониторе и выставка, да еще на фоне свежих впечатлений после концерта, – вещи совершенно разные. Не каждый сезон в театре случаются бенефисы! Ради такого случая торгующая братия могла бы и обождать полчасика!

Конечно, в первую очередь меня интересовало первое отделение концерта, с оставленное из номеров из спектаклей, в которых Николаеву довелось выступать как танцовщику. Сам бенефициант весь концерт провел на сцене, делясь воспоминаниями и даже пытаясь тряхнуть стариной, поучаствовав в танцах. К слову, выглядит он гораздо стройнее некоторых нынешних солистов балета! Мой слух слегка царапнуло пренебрежительное упоминание Сашки Соколова в одной из рассказанных историй, напомнившее о давнем конфликте этих театральных деятелей. И еще очень странно прозвучали слова о  том, что «Лесную песню», в которой юбиляр дебютировал на нашей сцене, зрителям не покажут, – дескать, и костюмов нет, и текст позабыли. Многие зрители помнят дуэт из этого балета в исполнении М. Лоленко и Е. Кучвара в одном из концертов. Тогда ведь вспомнили? А к костюмам, кочуюшим из одного спектакля в другой, нашей публике не привыкать. Ведь с «Легендой о любви» и «Дон Жуаном» в тот же вечер как-то выкрутились, что-то скомбинировали…

Перейдем к собственно танцам. Вставное па-де-де из первого акта «Жизели» в исполнении А.Коваль и С.Бадалова, в котором партнер, к сожалению, не сумел блеснуть ни легкостью, ни надежностью, смотрелось тяжеловато и меня совсем не впечатлило. Дуэт Визиря и Мехмене Бану из «Легенды о любви», увы, тоже. Я очень люблю этот балет и мечтаю о его возвращении на нашу сцену, но Е. Шмигельская и А.Зомбо меня совершенно не зацепили. Слишком сыро, и от этого по-ученически старательно и пусто. К тому же, увы, уровень партнера не позволял продемонстрировать публике сложные поддержки, пришлось упрощать.

Но зато темпераментный Е.Кучвар очень эффектно исполнил фрагмент из балета «Барышня и хулиган», доказав, что в театре не перевелись яркие и техничные танцовщики.

Не выглядел идеально отрепетированным и вальс из «Шопенианы» в исполнении Е. Салтыковой и Е. Кучвара. За 4 репетиции это попросту невозможно, тем более что они никогда раньше его не танцевали.  Однако сам номер мне понравился, – была в нем какая-то чарующая мягкость, гармоничность, одухотворенность. Поэтому смело могу назвать этот дуэт многообещающим. Но поскольку в репертуаре театра «Шопенианы» нет и не предвидится, вряд ли это многообещающее начало имеет перспективы для дальнейшего развития. Хотелось бы надеяться, что нам дадут возможность увидеть этот номер еще хотя бы однажды на предстоящем юбилее театра. Иначе будет очень жаль усилий, потраченных на его разучивание.

В адажио из балета «Тысяча и одна ночь» Е. Шмигельская и А. Чорич ничем особенным не удивили. Дуэт Фригии (Е.Печенюк, которой в этот раз удалось создать очень проникновенный образ) и Спартака (А.Чорич, как обычно, показавший себя надежным партнером) было приятно посмотреть хотя бы потому, что этот балет давно исчез из репертуара. А вот адажио из 3 акта «Дон Кихота», которого нам тоже нечасто случается видеть на сцене, совершенно не порадовало. На попытки Д.Омельченко изобразить Базиля я могу смотреть только с закрытыми глазами. И дело даже не в технике и форме танцовщика, о которых уже столько говорилось. Ну не может Базиль быть таким безнадежным флегматиком! О фрагменте из балета «Дон Жуан», исполненном Е.Галушкой и Е.Даньковым-Белянским, я судить не берусь, поскольку этот балет мне знаком лишь по нескольким фото из театрального архива.

Зато на прощальном дуэте Ольги и Штрауса из балета «Большой вальс» хочу остановиться особо. Этот яркий, веселый и очень обаятельный балет всегда собирал полные залы. И это единственный спектакль, в котором мне довелось увидеть самого Николаева. В партии Ольги Смирницкой меня всегда восхищала О.Загуменникова, светлая ей память. На бенефисе же станцевали опытнейший Ю.Войников и М.Лоленко, для которой это была премьера. И эти двое заставили меня затаить дыхание, настолько искренним и нежным получился их дуэт! Браво!

Это был для меня, пожалуй, самый светлый эпизод вечера.

После антракта вниманию публики были предложены фрагменты из постановок О.Николаева. Почти все они присутствуют в репертуаре театра или были в афише относительно недавно, поэтому я не стану подробно останавливаться на каждом номере. Отмечу лишь, что все они,  на мой взгляд, лучше смотрятся в контексте спектакля. Пока нашему худруку не удалось поставить ни одного по-настоящему эффектного соло или дуэта, которые могли бы тягаться с шедеврами вроде гран-па из «Дон Кихота» или адажио из «Лебединого озера». По крайней мере, в этот раз нам их не показали. Хотя на роль такого эффектного номера мог бы претендовать, например,  выход княжича из 2 акта «Княгини Ольги» или зажигательный гопак из «Ночи перед Рождеством». Но мы увидели сцену крещения, которую часто видим и в других концертах (сам балет в последний раз шел еще в начале прошлого сезона), правда, в несколько упрощенном виде, – воины не поднимали Ольгу на положенных плашмя копьях, как это было в спектакле.  

Ну и, наконец, какой же бенефис без поздравлений! Признаться, для меня это самая пугающая часть подобных мероприятий. Столько раз приходилось скучать, наблюдая бесконечную череду однообразных выходов на сцену делегаций с неизменными букетами и приветственными адресами, невыносимо растягивающих окончание праздничного концерта.  Однако в этот раз обошлось. Большую часть поздравлений публика увидела в формате видео на большом экране, позаимствованном для такого случая из декораций «Корсара». Вполне возможно, потому, что из Оренбурга и прочих российских провинций, откуда были эти поздравления, до Днепропетровска очень не близко. Скажу также, что и названия театров, и большинство героев этих видеопоздравлений оказались мне совершенно не знакомы. Думаю, и большинству зрителей тоже, вряд ли кто-то в  Днепропетровске пристально следит за театральной жизнью России за пределами Москвы и Питера. Однако во многих из нас еще сильны совковые комплексы, заставляющие считать, что все, что из России, лучше и талантливее. Боюсь, такая подборка поздравлений апеллировала именно к этой темной стороне зрительского подсознания. Мол, раз бенефициант так востребован в России, то Днепропетровску несказанно повезло, что он избрал наш оперный театр местом для реализации своих творческих проектов.

Поскольку на меня подобный примитивный гипноз не действует, позволю себе еще немного поворчать. В наших нынешних реалиях меня просто не могло не покоробить, что поздравляли Николаева исключительно представители соседнего государства. Не прозвучало ни одного приветствия от других оперных театров Украины, от деятелей украинской культуры (и от министерства, ею руководящего, кстати, тоже). И хотя в зале были замечены артисты театра им. Горького, театра КВН, на сцену с поздравлениями никто из них не вышел. Видимо, калибр не тот на фоне российских театра-кабаре «Летучая мышь» и театра Луны… Конечно, настоящее искусство не имеет границ, но все же…

Видеоклип с Басковым, поверх которого наши театральные умельцы наложили свою фонограмму, как по мне, был бы куда более уместен где-нибудь на корпоративе или в узком семейном кругу. Из зала академического театра эти дешевые штучки выглядят пошловато. А вот дуэт солистов оперы А.Сергеева и В.Гудзя, обещавших сразить публику фуэтой, как только Николаев возьмет их в балет, получился очень комичным и немало позабавил и зрителей, и оркестр с дирижером. 

Апофеозом же вечера теоретически должна была стать официальная часть, а точнее, пародия на оную. На сцену вышел неуклюжий дядя, представленный как заместитель начальника управления культуры, в сопровождении заместителя директора театра с букетом, чтобы вручить виновнику торжества медаль за заслуги перед регионом, изобретенную как раз для подобных случаев, которую еще и умудрился при этом уронить. И это, господа, финал. И более чем красноречивая иллюстрация отношения городских и областных властей к оперному театру. Подозреваю, что на юбилеях худруков Львовской или Одесской, а до недавнего времени и Донецкой оперы на сцену выходят  не чинуши из управления культуры, а первые лица города и области, подчеркивая тем самым высокий статус театра, его значение для региона… Мне сразу вспомнилась аналогичная ситуация на бенефисе народной артистки Советского Союза Н.Суржиной. Тогда бенефициантка при виде, кажется, начальника управления культуры с букетом не постеснялась во всеуслышанье вопросить со сцены, почему это мер города позволил себе проигнорировать бенефис единственной в регионе народной артистки союза. Вопрос остался без ответа. Выводов не последовало.

Правда, сейчас нашему уже экс-меру и вовсе не до театра. Обживается в новом статусе народного депутата. Впрочем, он и до этого театр своим вниманием не жаловал. Но ведь есть и.о. мера, заместители, а еще губернатор, председатель облсовета и  целый штат их заместителей, которых хватит, чтобы охватить десяток бенефисов (правда, в театре этих официальных лиц видели еще в бытность губернатором Ю.Еханурова, который и сам театром интересовался, и подчиненных приобщал), а также протокольный отдел, обязанный следить, чтобы власть предержащие или их представители  пристойно выглядели на подробных мероприятиях. Некрасиво получается! Нельзя так явно демонстрировать пренебрежение к единственному в регионе оперному театру, и никакая война, сложная экономическая ситуация, загруженность и т.д. и т.п. тут не оправдание! Надеюсь, на грядущем торжественном концерте по случаю 40-летия театра подобное безобразие не повторится. Иначе это будет уже финиш. Более красноречивое подтверждение плачевных перспектив Днепропетровского академического театра оперы и балета сложно даже представить!