Грустно сознавать, но сегодня мой личный черный список пополнился еще одним спектаклем театра. В следующий раз на «Любовный напиток» я пойду только в случае ввода новых исполнителей. Или смены дирижера.

Сожалеть, собственно, особенно не о чем. Постановка эта никогда мне не нравилась  ни режиссурой, ни оформлением. Исполнение, особенно мужских партий, тоже не вдохновляло. Единственным достоинством спектакля была грациозная и жизнерадостная музыка Доницетти. Выверенные темпы, сбалансированное звучание, выстроенные ансамбли, тонкое чувство стиля неизменно радовали мой слух.

И вот сегодня все эти радости меломана закончились. Первый акт спектакля наш новоиспеченный главный дирижер провел под лозунгом: «Забудьте о темпах, которые были в этом спектакле». По крайней мере, именно эта фраза громко прозвучала в начале антракта. Но, кроме отрицания сделанного своим предшественником, маэстро, увы, ничего предложить не смог.Звучание спектакля напрочь утратило привычную грацию, легкость и стильность, баланс между сценой и оркестром был непоправимо разрушен. Оркестр то грохотал, заглушая солистов, то вдруг пропадал где-то в недрах ямы, ансамбли разваливались, мизансцены комкались.

Дольше оставаться в зале не было смысла.  Потому что в новое дирижерское прочтение постановка вписываться категорически отказывалась.  Это напоминало терпящий бедствие корабль с сорванными парусами и сломанными  мачтами, который неумолимо несет на скалы. И мне было совершенно не любопытно досматривать, как же станет спасаться команда во главе с новым капитаном..

Сотня зрителей, честно купивших билеты на спектакль, оказалась счастливее меня, поскольку смотрела в основном на пестрые мизансцены и ужимки артистов, воспринимая музыку всего лишь как аккомпанемент к действию, а не его главную движущую силу. Это и спасло спектакль от провала.

На этом лично я с «Любовным напитком» в нашем театре прощаюсь. Увы, со сменой дирижера этот пестрый винегрет уже совершенно перестал напоминать блюдо высокой кухни, которым должна быть опера Доницетти, и окончательно превратился в дешевую стряпню из столовки…

Итак, наш оперный впервые за много сезонов можно наконец поздравить с обретением двух составов исполнителей оперы Дж. Верди «Риголетто». Это стало возможным благодаря тому, что в начале сезона в труппу пришло, пожалуй, самое многочисленное за последние годы пополнение. И в воскресном спектакле мы наконец увидели и услышали сразу четверых новичков.

Правда, троих из них новичками можно назвать только условно.

Тенора Виталия Лисковецкого днепровские меломаны видят в партии Герцога уже в четвертый раз. Но впервые в статусе штатного солиста нашей труппы. Лично мне уже хочется услышать в его исполнении что-то еще. Солист имеет богатый творческий опыт и уже знаком с нашей постановкой. Отрадно, что у нас наконец появился певец, способный совладать с вокальными трудностями этой партии, хотя и не поражающий, как на мой вкус, особенной красотой тембра. Но зато спектакль был спет ровно, уверенно и, как мне показалось, с запасом прочности. Единственным исключением стала  кабалетта «Possente amor…», прозвучавшая явно слабее других номеров и немного подпортившая мне удовольствие.. Ранее этот фрагмент в нашей постановке купировали, поэтому в исполнении Лисковецкого мне довелось его услышать впервые. В целом исполнение партии мне скорее понравилось. Вот только гримеры, как по мне, несколько перестарались, пытаясь сделать герцога неотразимым красавцем. Результат их усилий выглядел так, словно какая-то фантастическая машина времени перенесла героя из спектакля годов так 50-60-х прошлого века. Уж слишком резко стилистика образа Герцога отличалась от остальных персонажей оперы.

Партию Джильды впервые на нашей сцене исполнила Марианна Цветинская, хорошо знакомая днепровской публике еще с премьеры «Травиаты». Образ ее подкупал прежде всего молодостью и свежестью. Мне лично хотелось бы большей свободы и легкости в виртуозных пассажах арии, моей, кстати, любимой. К тому же Джильда в дуэтах со своими более опытными партнерами порой откровенно терялась. Особенно это было заметно в дуэте с Риголетто из 1 акта, где мощный голос партнера местами совершенно перекрывал нежное сопрано нашей дебютантки. Думаю, со временем прибавится и уверенности, и взаимопонимания с партнерами, и легкости. Все-таки трудно, когда репетируют с одним партнером, а на сцене поют с другим. Да и здоровой атмосфере в коллективе это вряд ли способствует. Но не буду выносить на всеобщее обозрение закулисные подробности репетиционного процесса.

Исполнитель партии Спарафучиле Вадим Бабенко зрителю тоже давно знаком. Слышали мы его уже и в этой партии, и в партии Кончака. Никаких сомнений в том, что он справится со своей задачей и в дебютном спектакле в качестве штатного солиста театра, у меня не было. Так и случилось.

Единственным по-настоящему новым лицом для публики был бас Максим Иващук, исполнивший партию Монтероне. Признаться, ничем особенным наш новый солист в этом спектакле меня не поразил. Мне хочется наконец увидеть Монтероне, который в кульминации своего сценического эпизода в 1 акте вырастает в масштабную трагическую и героическую фигуру, становясь центром действия. Но не сложилось. Все было как-то буднично и вяло. Буду надеяться, что наш новичок еще раскроется в других образах.

Для Александра Форкушака это лишь второй сезон в нашем  театре и второй выход в партии Риголетто. По сравнению с весенним спектаклем прошлого сезона не могу не отметить, что артист заметно прибавил.  Надеюсь, что и это еще не предел возможного. Ведь образ этот из тех, над которыми можно и нужно работать всю творческую жизнь.

Удачный в целом спектакль с таким количеством новых лиц не может не внушать оптимизма. Я всегда приветствую конкуренцию. Одних она подстегнет и заставит перестать почивать на лаврах, других вынудит, надеюсь, ответственнее относиться к работе. А у зрителей наконец появится выбор, кого слушать. Поэтому я всегда радуюсь пополнению труппы. Надеюсь, что всем новичкам на нашей сцене будет сопутствовать успех, и они не один сезон будут радовать зрителей своим искусством.

А теперь о разочарованиях, причиной которых в этом спектакле стали, увы, старожилы нашей труппы. Тут, конечно, есть значительный прогресс, потому что в последние сезоны весь спектакль был сплошным разочарованием…

Даже выход во второстепенной партии не повод, чтобы появляться на сцене в такой вокальной форме. «Пение» Марулло напоминало скорее хриплое воронье карканье. Было ощущение, что артист галопом примчался в театр перед самым началом спектакля, наспех натянул костюм и вышел…

Но больше всего расстроила меня Маддалена в исполнении Зои Каиповой. Прежде всего солистка, как мне показалось, явно была не в голосе. И, как  ни старались костюмеры и гримеры, по возрасту и фактуре сильно выпадала из общего ансамбля.  В статичных позах на это еще можно было смотреть, но жесты и пластика…  И неужели режиссер не видит, как смешно и нелепо выглядит эта Маддалена (а перед этим — Сантуцца), «убегающая» со сцены мелкой семенящей трусцой? Неужели нельзя учесть фактуру и физические кондиции исполнительницы и поменять под них мизансцену?

Да, увы, меццо по прежнему остается самой слабой позицией в нашей труппе. Но все трое имеющихся эту партию поют. Почему в этот раз отдали предпочтение именно Каиповой для меня загадка. Тем более, что с начала сезона она спела уже четвертый спектакль, а одна из ее конкуренток не появилась на сцене еще ни разу.

Еще одним слабым местом этой оперы все так же является режиссура. Такое ощущение, что артисты играют, кто вот что горазд. Нет четкой концепции, нет проработанного до мелочей взаимодействия персонажей. Увы, пантомимно-танцевальная мизансцена, в которой придворные рассказывают Герцогу историю похищения Джильды, выглядит куда более продуманной и отрепетированной, чем ключевые моменты спектакля. Хотя без этих танцев и ужимок спектакль ничего не теряет. А вот без понимания артистами психологии и мотивации персонажей, без  четкой режиссерской концепции …

Нет-нет, это снова не о Днепре. В Днепре, увы, оперу давно превратили в жалкий придаток к коммерческим проектам театра, нужный исключительно для поддержания статуса. Ну, положено в оперном быть опере, — приходится с этим мириться. И получается палка о двух концах: администрация вынуждена оперу, от которой одна морока — ни кассу собрать, ни на выезд на заработки  отправить (это ж и оркестр везти, и зал подходящий не везде найдется) терпеть, а зритель, у которого нет под боком другой возможности ее послушать, смиренно радоваться тому, что есть. У тех, кто радоваться, увы, не может, выход один: не ходить. Так что в нашем случае речь не о магии, а о том, чтобы оперу окончательно не угробили как жанр.

За магией приходится ехать за несколько сотен километров. На этот раз в столицу, где на сцене НОУ давали «Риголетто», — одну из любимых моих опер, любовь к которой не смогли отбить даже днепровским вариантом ее исполнения.

В составе исполнителей значились Лилия Гревцова и Валентин Дитюк, и одно это гарантировало огромное удовольствие от спектакля. С Гревцовой днепровская публика знакома, она пела Джильду на нашей сцене. Тенор же уровня Дитюка нашему театру в последние сезоны даже не снился. Не подвели и другие участники квартета главных героев — хорошо знакомая днепрянам Ирина Петрова, в голосе которой появилась какая-то новая завораживающая глубина, и баритон Петр Приймак. Очень приятное впечатление оставил также Спарафучиле в исполнении Владимира Тишкова.

Какое же невероятное удовольствие слушать оперу, не переживая о том, что кто-то сфальшивит, не прозвучит, не дотянет до конца спектакля, забудет текст или выкинет какую-нибудь глупость ради дешевого успеха у публики. Не отвлекаясь на очередной режиссерский креатив, с головой погрузиться в мир музыки. И чувствовать невыразимое счастье от того, что где-то еще можно вот так с головой окунуться в старую добрую оперу, вполне традиционно поставленную и прекрасно спетую.

Я понимаю, что это столичная сцена, которая должна быть  минимум на порядок лучше любой провинциальной. Но уж слишком разительным оказался контраст. Это особенно сильно ощущалось в хорошо знакомом спектакле.

К сожалению,  полной идиллии не получилось. Уж слишком резко контрастировал уровень исполнения главных и второстепенных партий. Казалось, что Борса, графиня Чепрано и Паж по какому-то необъяснимому недоразумению попали на эту сцену прямиком из самодеятельности в сельском клубе. И тем более удивительно было видеть певицу, певшую графиню и пажа, в списке исполнительниц партии Джильды в программке. Что ж, будем считать, что это было мне предупреждением, чтобы ненароком не попасть.

Возвращаясь из таких поездок, невольно начинаешь задумываться, а стоит ли продолжать хранить верность днепровскому оперному. Тратить время и нервы на то, что здесь упорно и небезуспешно выдают за оперу. Или лучше пару раз в месяц ездить туда, где еще есть и спектакли, и голоса, чтобы не потерять эту самую магию оперы.

Беда лишь в том, что я все еще верю, что Днепр заслуживает лучшего, чем то, что есть. Поэтому придется меня еще потерпеть.

Так уж случилось, что автор открыл нынешний театральный сезон в Одессе. И так уж повезло, что открытий случилось сразу несколько. И впечатления от них настолько яркие, что хочется ими поделиться.

Моим первым спектаклем в этом сезоне стала последняя премьера Одесской оперы — «Орфей и Эвридика» К.В.Глюка. Музыка эта, к сожалению, в наших оперных театрах практически не звучит даже в концертных программах, так что спектакль, премьера которого состоялась в июне, — событие в музыкальной жизни Украины. Спектакль, который мне довелось увидеть, входил в программу фестиваля «Бархатный сезон», и по этому случаю главную партию в нем исполнил приглашенный солист — контртенор Константин Дерри. Этот голос на отечественной оперной сцене явление не менее реликтовое, чем постановка оперы Глюка. Для меня это первый опыт живого спектакля с участием такого певца. Ощущение совершенно необыкновенное. Ну и, наконец, то, что изначально больше всего смущало: современная постановка старинной оперы. Всегда отношусь крайне настороженно к попыткам режиссеров осовременивать что бы то ни было на сцене оперного театра. И предпочту любой «нафталин» с хорошим составом исполнителей современным режиссерским трактовкам. Хотя были на моей памяти и счастливые исключения. Одним из них стал в прошлом сезоне восстановленный «Фауст» на сцене НОУ (правда, там еще и отменно спели, что в значительной мере повлияло на общее восторженное восприятие спектакля). И еще одним — одесский «Орфей».

Опера Глюка, впервые поставленная еще в далеком 1762 году, по своей сути произведение камерное, лишенное богатого действия. Партия Орфея написана для певца-кастрата (позднее, для постановки во Франции, где кастраты не допускались на сцену, композитор переписал ее для тенора, еще позже за нее взялись певицы-контральто и даже баритоны). И привлечь современную широкую публику, избалованную кинематографом, компьютерной графикой и прочими спецэффектами, этому древнему мифологическому сюжету в чистом виде особенно нечем. Есть, правда, зацепка, которая могла бы оказаться весьма привлекательной для современной оперной режиссуры. По одной из версий мифа,   оскорбленные дамы растерзали Орфея за то, что он, скорбя о навеки утраченной Эвридике, пренебрег ими, но зато утешался  с юношами. Поворот сюжета вполне в духе времени. У Глюка, правда, ничего подобного нет. И быть не могло: тогдашние традиции признавали лишь счастливые окончания оперных сюжетов. Но когда современных оперных режиссеров останавливал тот факт, что в авторской партитуре чего-то там нет? Привносят, интерпретируют, приближают то к литературному первоисточнику, то к нашему времени, то к собственному видению…  Творят, как могут и что хотят.

К тому же мало-мальски эрудированный зритель ХХІ века обречен воспринимать эту историю сквозь призму множества образов-символов, созданных в кино, литературе и музыке. Для меня это прежде всего фильм Ж.Кокто, поэзия М.Цветаевой и балетная миниатюра А.Мессерера  «Мелодия». У кого-то, возможно, этот сюжет и эта музыка вызывают другие ассоциации.  И как ни настораживала меня современная трактовка постановщиков, но банальные греческие хитоны, амуров, пастухов и прочий псевдоантичный антураж на сцене  видеть тоже не хотелось. Потому что история Орфея и Эвридики давно уже не наивная древняя легенда, а вечный сюжет о власти искусства, о любви, верности, преодолении.  К счастью, и не пришлось.

Прежде всего одесский «Орфей…» приятно поразил меня цельностью и лаконичностью сценического решения, граничащей с аскетизмом. И при этом емкой, содержательной и зрелищной.

Постановщики спектакля перенесли действие радикально: из седой античной древности — в далекое будущее. И поскольку весьма странно было бы предположить, что наши далекие потомки внезапно уверовали в существование античного Аида, сошествие Орфея в мир теней трансформировалось в путешествие в ирреальный мир виртуальной реальности, который герой видит сквозь специальные очки, а зритель — через пластическое воплощение в исполнении артистов хора и балета.

Спектакль начинается строгой и сдержанной сценой прощания Орфея с умершей возлюбленной. Ее бессмертную душу, уносящуюся в мир теней, символизирует световой шар, который станет одной из звезд в созвездии памяти, горящем над сценой. Мизансцена решена очень сдержанно. И главным выразителем скорби Орфея становится музыка.

Музыке и пению в пространстве этого спектакля вообще дана просто неслыханная по нынешним временам свобода существования. От певцов не требуется никаких кульбитов, беготни и прочих актерских подвигов, которыми так любят сдабривать действие оперы многие современные режиссеры. Они могут практически полностью отдаться своей главной задаче — пению. Это тем более ценно, так как опера создавалась во времена, когда самого понятия оперной режиссуры еще не существовало и от певцов требовалось прежде всего красиво петь. И дать сегодняшним певцам возможность спокойно петь эту непростую для исполнения музыку, но при этом не превратить спектакль в банальный костюмированный концерт было нелегкой задачей, которую успешно решили в одесской постановке. Несмотря на камерность действия, статичность солистов и  простой сюжет, лишенный бурного развития и драматических страстей,  спектакль получился динамичным, ярким и держащим зрителя в непрерывном напряжении.

В аскетическом оформлении сцены основная роль отведена свету. Загробный мир от мира реального отделяет оригинальный световой барьер из ряда вертикальных светильников. К нему ведет длинный путь в виде проложенных поперек всей сцены параллельных рядов наклонных пандусов.

В моей памяти хор, спускающийся по такому пандусу, немедленно вызвал ассоциацию с другим знаменитым сценическим миром теней — из «Баядерки». Но, в отличие от балетного мира Петипа, загробный мир в этом спектакле лишен гармоничной и строгой красоты линий. В опере Глюка изначально присутствовали балетные вставки. Во времена ее создания спектакль вообще принято было заканчивать большим балетным дивертисментом, часто никак не связанным с сюжетом. Но времена изменились, и в этой постановке танец, насквозь пронизывающий спектакль,  стал одной из главных движущих сил действия. Все танцевальные и пластические сцены решены в стилистике модерна. Нельзя сказать, чтобы они были хореографическим откровением.Оперный спектакль вообще не место для открытий в мире хореографии. Но танец и пластика очень выразительны и органично вписываются в ткань спектакля, придавая действию накал и динамику, совершенно неожиданные для такого сюжета.

Черно-белые костюмы хора в мире земном и белые — в мире духов. И только демонический красный цвет костюмов фурий, словно вдруг вспыхнувшие языки пламени, нарушает эту строгую палитру. Эмоциональную окраску действия подчеркивает меняющийся цвет задника — пламенно-алый в сцене с фуриями и  безмятежный небесно-голубой  в мире духов.

Прибор «виртуального видения», напоминающий маску для подводного плавания, и инструкции по дальнейшим действиям Орфей получает от Амура (Алина Ворох), представляющего собой некое гламурное существо во фраке. Надев это «устройство», главный герой превращается в своего рода проводник между залом и сценой. Теперь зритель видит все происходящее в виртуальной реальности его глазами, сквозь призму его восприятия. От солиста словно бы отделяется виртуальный двойник — танцовщик, который будет воплощать переживания персонажа в пластике и в танце одновременно с тем, как статичный певец будет передавать их голосом. Такое постановочное решение сделало действие динамичным и зрелищным без ущерба для вокальной составляющей. И оно тем более оправданно, так как лицо главного действующего лица скрыто от публики маской, не позволяющей передать эмоции мимикой.

Поэтому главными выразителями эмоций становятся голос и пластика. И они в этом спектакле создают очень экспрессивный и яркий образ. Высокий тембр певца, не похожий ни на мужской, ни на женский голос, только подчеркивал ощущение пронзительной ирреальности происходящего. В земном мире голоса так не звучат. Сопрано, помноженное на мощь мужского голосового аппарата, произвело очень мощное впечатление. И оно еще более усиливалось выразительной пластикой исполнителя пластического виртуального альтер-эго Орфея —  танцовщика Юлиана Марченко.

В такой трактовке мифологические персонажи античного загробного мира обретают новый смысл. И, возможно, неистовые фурии, преграждающие Орфею дорогу в царство теней, — это его собственные сомнения, тревоги, муки выбора, материализовавшиеся в виртуальном мире. Ведь преодоление внутренних преград часто требует едва ли не большего мужества и напряжения душевных и физических сил, чем борьба с  препятствиями внешними. И не из неведомых ли глубин  подсознания или богатого творческого воображения возникают все образы загробного царства, которых мы  как бы видим глазами главного героя?  И это уже не тень Эвридики (Юлия Терещук) горько упрекает Орфея, а собственные неуверенность и сомнения подтачивают его решимость следовать правилам игры?

Дуэт главных героев подкупал своей неожиданной камерностью, интимностью. Темная фигура Орфея и идущая за ним светлая тень Эвридики на пустой сцене усиливали ощущение обреченности. Оно достигло апогея, когда измученный Орфей обессиленно присел на пандус, словно осознав бесконечность пути и бессмысленность своей внутренней борьбы. Не в человеческих силах  устоять перед этой мольбой, этими упреками и собственными сомнениями в том, действительно ли прежняя возлюбленная уходит сейчас за ним из царства теней, не изменило ли оно ее неотвратимо и навсегда, и возможно ли будет  так же любить ее новую, нынешнюю…

Спектакль оставляет зрителю огромное поле для размышлений, и в этом еще одно его неоспоримое достоинство. В нем было еще немало интересных моментов. Не исключаю, что некоторые ускользнули от моего внимания, поскольку с одного просмотра полностью охватить все нюансы новой постановки невозможно. Оперу словно заключили в рамки строгой и поэтичной формы, воплощая постановочный замысел с удивительной последовательностью и стилистической цельностью.

Оказывается, и в наше время могут вот так умно, современно и интересно, но без стремления бесконечно развлекать публику, без  лишних наслоений и надстроек над авторским замыслом, поставить оперу, которая будет смотреться и слушаться буквально на одном дыхании, оставляя при этом ощущение, что исполнителям очень комфортно работать в спектакле. И сделает для меня открытие сезона подлинным открытием.

Снова буду портить. Артистам настроение, себе — карму. Хотя не скрою, что перспектива открыть новый сезон «Нормой» меня скорее радовала, чем огорчала. Ведь ранее предполагалось, что первым спектаклем юбилейного сезона станет несуразный новодел по мотивам оперы П.Чайковского «Евгений Онегин». Это заставило бы меня второй год подряд пропустить открытие сезона. То есть лишить себя праздника, главного события года в жизни заядлого театрала. Это было бы обидно. Но все равно лучше, чем «Онегин. Life». Но об Онегине в другой раз, если, в чем я сильно сомневаюсь, второй поход на нашу последнюю премьеру со мной когда-нибудь приключится.

Поговорим о втором спектакле премьеры предпоследней. За те 27 сезонов, что я хожу в этот театр, не припомню, чтобы открытие театрального сезона оставляло такое странное чувство. Ощущение катастрофического несоответствия между статусом академического театра, шедевром бельканто и той убогой самодеятельностью, которую в очередной раз предъявили публике. Меня не покидает впечатление, что большинство участников этого действа выгоняли на сцену чуть ли не плетьми. Что хор понуро и обреченно исполняет указания режиссера. Велено сновать туда-сюда — снуют унылой вереницей или толпой. Так же уныло и безразлично вскидывают руки в молитвенном жесте или мечи в воинственном. Оба движения одинаково равнодушно-вялые. Без энергетики, без эмоции. В старой постановке «Нормы» от хора «Guerra…» у меня были мурашки по коже, а в нынешней — ничего похожего. Пластическое решение лично у меня вызывает стойкую ассоциацию с гладиаторами из «Спартака» Григоровича. Но, конечно, с поправкой на совершенно иные возможности исполнителей и полное отсутствие мощного энергетического посыла. Это привлекло мое внимание еще на июньской премьере, а при повторном просмотре бросилось в глаза еще сильнее. Что очень странно: ведь должны были быть на подъеме, соскучиться по сцене. Остается только гадать, что же это. Режиссерская установка? Или наоборот, неумение эту самую установку донести до исполнителей? Или молчаливый протест против режиссуры: все покорно делаем, но душу не вкладываем? Но выглядит все это весьма уныло и натужно. А хлипкий шатающийся и скрипящий станок еще более это впечатление усиливает. Кажется, что артисты опасаются, как бы это ненадежное сооружение не обрушилось под ними. Одна из боковых лестниц так немилосердно скрипела под весом жриц, что почти заглушала нежнейшее пиано в «Сasta diva»…

Солисты, к сожалению, тоже не порадовали. Хотя потратили немало сил, воплощая на сцене примитивные мелодраматичные мизансцены, в которых, к сожалению, больше суеты и дешевой эффектности, чем психологической достоверности. Может, любителей сериалов эти банальные страсти-мордасти и цепляют, а мне лично было скучно. И банальная визуальная картинка никак не компенсировалась звучанием спектакля.

Адальжиза З.Каиповой снова вышла нестерпимо приторной и аффектированной. Но это актерство никак не компенсировало неудачное решение образа.  Порой казалось, что героиня вот-вот вместо предусмотренного либретто текста выдаст банальное:»Позолоти ручку, милок…» Да и голос ее, к сожалению, с годами утратил яркость и свежесть. В общем, молодая невинная жрица в этом образе никак не просматривалась.

Уже с начала спектакля меня не покидало ощущение, что у Т.Улькиной уставший голос. Не слишком ли дорого обойдется молодой певице в будущем этот творческий подвиг? Такие примеры у нас в театре уже бывали. Дай Бог, чтобы мои опасения не оправдались. Но зато ее Норма обзавелась новым гардеробом и больше не ходит весь спектакль в белом шифоновом наряде эльфийской принцессы. Второе платье, как по мне, лучше вписывается в контекст. Если б еще не этот воздушный шифон, который почему-то выбрали для новых костюмов. Все же в те времена ткани были другие.

Но окончательно мне испортили вечер теноры. Если у новоиспеченного нашего солиста просто не оперный голос, то его более опытный коллега опять был больше озабочен подглядыванием в свои шпаргалки, чем созданием образа. Текст наш ведущий мастер сцены выучить так и не удосужился. Проходил весь спектакль с бумажками, прицепленными  на нарукавник, еще более усиливая впечатление, что я не в профессиональном театре, а на вечере самодеятельности в райцентре. Впрочем, даже там такого себе не позволяют. Оставим в стороне качество этого пения. Тут безысходность: артисту эта партия явно не по зубам,  но больше ее петь некому. Нет у нас тенора. Но чтобы выучить слова вокальные данные не нужны. Это бесконечное подглядывание в шпаргалки разрушает образ, мешает взаимодействию с партнерами. Артисту некогда, ему надо успеть подсмотреть, что ж там дальше петь-то.   Увы, в драматичном дуэте с Нормой Поллион даже со связанными руками больше заботится о своей прическе и своей шпаргалке, чем об образе. Неприятно это наблюдать.

Ну и, наконец, субтитры. Которые то пропадали вовсе, то застревали на одном месте, то показывали фразу, которую не пели. Хотя в этот раз совладать с ними пытались уже 2 человека. И снова без особого успеха. Такой свистопляски на табло мне не приходилось видеть больше ни в одном театре Украины. Не постигаю, почему у нас никак не могут овладеть этой технологией…

Одним словом, чуда не случилось. Постановка осталась банальной. Исполнение — посредственным. Впечатление — унылым.

Итак, уже в пятницу 14 сентября Днепровский оперный начнет свой 45-й юбилейный сезон. Для зрителей. Поскольку для артистов сезон начался уже давно. Хор и оркестр театра приняли участие в торжественной церемонии в День государственного флага. Балет «Лебединое озеро» в сопровождении оркестра был показан на фестивале «Мариуполь-классик». Хор и солисты оперы выступили на открытии сезона в Запорожской филармонии, где в их исполнении прозвучала «Кармина Бурана». Да еще на встрече с Р.Поклитару было показано «Болеро» из спектакля «Закулисье».Спектакль этот не шел почти 3 сезона.Таким неожиданно насыщенным оказалось начало сезона. Да и гастрольный график театра на ближайшие пару месяцев давно расписан. Только на сентябрь запланировано 3 выезда с «Лебединым озером», 2 — со сказкой «Золушка» и по одному с «Ромео и Джульеттой» и «Симфо-шоу». Гастрольная программа октября еще разнообразнее. В ней «Дон Кихот», «1000 и 1 ночь», «Спящая красавица», «Снежная королева» и «Это танго в июне». Таким разнообразием даже в Днепре зрителя редко балуют! Создается стойкое впечатление, что наш стационарный театр переквалифицируется в разъездную антрепризу, ориентированную прежде всего на выезды. А пока труппа зарабатывает на гастролях, помещение театра не простаивает, давая доход с аренд и выставок. Вот только идет ли на пользу этот плотный гастрольный график нашей вечно недоукомплектованной труппе, прежде всего балетной ее части? У них вообще остается время и силы на класс, на репетиции, на работу над образами? Не говоря уже о постановках новых спектаклей и восстановлении старых… Того же «Праздника на пуантах» зрители в прошлом сезоне так и не дождались, как и в начале нынешнего, несмотря на обещания, хотя на гастроли балетные концерты регулярно возили…

Но вернемся к буклету с афишей, по традиции напечатанному сразу на сентябрь и октябрь. К сожалению, материала для анализа в нем мало, поскольку составы исполнителей в этот раз остались для публики тайной. Как объяснили в группе театра в Фейсбуке, произошло это из-за того, что буклет с репертуаром верстался раньше, чем прошли конкурсы, и составы были еще неизвестны. Будем надеяться, что в дальнейшем нас не станут оставлять в неведении. Зритель имеет право выбирать, кого ему смотреть и слушать.

Итак, за 2 недели сентября нам покажут 8 спектаклей, причем дважды это будет «Симфо-шоу». Не хочется в очередной раз напоминать, что шоу — явно не жанр академического театра оперы и балета. Откроется наш театральный сезон оперой В.Беллини «Норма», которая вернулась на нашу сцену в июне. Рискну предположить, что в первом спектакле сезона мы услышим премьерный состав исполнителей — Т.Улькину, З.Каипову, Т.Парулава и А.Стрижака.

Кроме «Нормы» в сентябре ценителей оперного жанра ожидают еще «Онегин.Life», «Сельская честь»и «Кармина бурана».

Балетный сезон откроется 16 сентября «Лебединым озером». «Кроме него в сентябре нам покажут только балет «Carmen&Jose». Что за мания использовать в названиях латиницу и английские слова захлестнула наших постановщиков в последние сезоны!?

В афише октября целых 15 спектаклей. Из них 2 целевых с началом в 17.00 — балет «Ромео и Джульетта» и концерт украинской музыки. Нет, я, конечно, понимаю, что настоящий фанат ухитрится прийти на интересный ему спектакль и на 17.00, и на 5 утра, но зачем создавать нам дополнительные сложности? Тем более, что все целевые спектакли, на которые мне довелось попасть, шли при зале, заполненном в самом лучшем случае на 2/3?! Кроме этого в афише еще парочка «Симфо-шоу», сказка «Чиполлино» и оперетта «Летучая мышь». На долю вечерних опер и балетов таким образом остается всего 9 спектаклей. Чести увидеть в октябре свет рампы удостоились неизменные «Лебединое озеро» и «Carmen&Jose» — самые репертуарные спектакли прошлого сезона, — и куда более редко появляющаяся в нашей афише «Жизель». Оперный жанр представлен «Риголетто», «Свадьбой Фигаро», «Кармина бурана», «Любовным напитком», «Нормой» и «Онегин.Life». Последние название —  просто какой-то филологический казус, — как прикажете этот англо-русский симбиоз склонять по падежам? Но октябрьский спектакль последнего творения Ж.Чепелы примечателен не столько своим несуразным названием, сколько анонсированным выступлением в партии Татьяны приглашенной звезды Марии Максаковой.

Таким будет начало нового сезона. В связи с недавними событиями остается неясной дальнейшая судьба сразу нескольких оперных постановок из золотого фонда нашего театра. Если раньше мы имели счастье хоть однажды в сезон слышать на нашей сцене «Аиду», «Трубадур» и «Турандот», то теперь? Стоит ли надеяться на их появление в афише в этом сезоне?

Кажется, юбилейный 45-й театральный сезон Днепровского оперного начинается со скандала. Этим, впрочем, никого не удивишь. За нашим злополучным театром давно уже тянется неприглядный шлейф различных скандальных историй. То люстраторы нагрянут, то зрителя молотком огреют, то работники театра что-нибудь отчебучат…  Но нынешний случай, грозящий вырасти в очередной скандал, примечателен тем, что спровоцирован исключительно нелогичными и непонятными действиями администрации.

Как известно, на прошлой неделе в театре провели конкурс на замещение должностей солистов оперы. Прослушивали как штатных солистов, работающих по контрактам, которые надо продлевать (или не продлевать, если так решит конкурсная комиссия), так и новичков (в труппе полно вакансий). Результаты обнародовали в понедельник на сайте театра. В списке оказалось 8 новых имен и недоставало 6 фамилий штатных солистов.

Беспокойство публики относительно двух молодых певцов быстро развеяли в официальной группе театра в Фейсбук, пообещав, что с ними продлят контракты позже, поскольку еще не истек срок нынешних.

Известие об увольнении еще троих лично у меня особого недоумения не вызвало. Кто-то несколько сезонов шел к этому сам, бездарно разбазарив талант. Чье-то время просто прошло. Однажды это случится со всеми, даже с народными и заслуженными. Это жизнь. Но не у всех хватает мудрости достойно уйти, оставшись в памяти благодарной публики царицей сцены…  Театр должен решать творческие задачи, а не превращаться в музей национальных достояний, облеченных ореолом славы и титулов, но, увы, не подлежащих реставрации. И в благотворительное учреждение для профнепригодных вокалистов, которым еще далеко до пенсии, кстати, тоже. При всем моем уважении к славным именам и былым заслугам.

Но вот то, что в списке солистов оперы отсутствует имя Натальи Сандак, для большинства зрителей стало шоком. Певица находится в расцвете творческих сил, тянет практически весь репертуар драматического сопрано, является единственной в труппе исполнительницей партий Аиды, Турандот и Татьяны. Более того, последняя премьера театра в конце прошлого сезона — «Онегин. Life.» — ставилась именно на нее. В программке спектакля значится только ее фамилия, дублерш нет. И новый сезон еще совсем недавно планировали открывать этим спектаклем. Знаю, что у постановочной команды театра были и другие планы на эту солистку. И вдруг, как гром средь бела дня… Не удивительно, что зрители, и я в том числе, в полнейшем недоумении… Но объяснений от администрации театра, похоже, ждать не приходится. Напротив, в официальной группе театра в фейсбуке появилось требование прекратить обсуждение результатов конкурса. Не спорю, отдельные комментаторы перешли грань, но это не повод затыкать рот всем.

Что ж, отсутствие официальных комментариев столь неожиданного решения только расширяет поле для предположений. Театру случалось прощаться с солистами и раньше, но среди них не было певиц такого уровня! Согласитесь, странно, когда мастера сцены в расцвете карьеры, на которой держится половина репертуара,  увольняют, а солистка, который сезон безнадежно сидящая на партиях 2-3 плана, получает повышение….

Поговаривают, что у артистки непростой характер. Но это не повод. Зрителям до этого дела ровным счетом никакого, пока она достойно поет. Примадонн без характера не существует в природе. Это неотъемлемая и неизбежная принадлежность статуса. А если у творческого коллектива слишком много свободного рабочего времени, чтобы затевать склоки, то это вопрос скорее к организации труда и дисциплине, а это уже зона ответственности дирекции.

Подозревают, что кому-то понадобилось это место. Да, приняли сразу 4 сопрано. Но 3 из них — колоратуры, это легко выяснить при  нынешних возможностях интернета. А значит, ни Сандак им, ни они ей  не конкуренты. И у нас не стоит очередь из певиц, способных спеть Аиду, Недду, Леонору, Турандот, Иоланту, Мими, Ярославну, Татьяну, Тоску… Мы не от избытка исполнителей сидим на голодном пайке с одной «Аидой» и одним «Трубадуром» в сезон! Можно было смело брать в труппу еще двоих-троих, чтобы обеспечить достойный репертуар и несколько составов исполнителей, как во всех приличных театрах. Но никак не увольнять ведущее сопрано театра! Тем более, что новеньких еще надо вводить в спектакли (и не факт, что это пройдет легко и быстро), а до начала сезона всего две недели!

Остается надеяться, что дирекция все же снизойдет до объяснений. В том числе и по поводу того, кем планируют заменить столь неожиданно оказавшуюся более не нужной театру ведущую солистку и мастера сцены. Особенно в тех партиях, где у нее нет дублерш. Ведь об этом подумали, прежде чем принимать  решение? Да и новичков не мешало бы представить и рассказать, где и когда мы их сможем услышать.

Разбираю архивы. В залежах обнаружился полный комплект театральных афиш за последние 10 сезонов. Ну, не пропадать же добру! Поэтому еще немного театральной бухгалтерии.

По моим подсчетам, за последние 10 театральных сезонов увидели свет рампы 425 опер и 543 балета. На самом деле количество спектаклей перевалило за 1000, но меня интересовали исключительно основные жанры театра. На подсчет оперетт, мюзиклов, концертов и сказок было просто лень тратить время.

Бесспорным лидером минувшего театрального десятилетия вполне ожидаемо стала «Кармина бурана» Ее успели показать целых 85 раз. Так же предсказуемо лидером по числу показов среди балетов оказалось «Лебединое озеро» — 82 спектакля. Ни одна из опер в репертуаре театра даже не приблизилась к этим показателям. Лидер «проката» — опера «Кармен» шла вдвое реже — всего 41 раз.

В топ-5 балетов десятилетия вошли

• «Лебединое озеро» — 82;
• «Щелкунчик» — 37;
• «Ночь перед Рождеством» — 35;
• «Дегаже» — 35;
• «Корсар» — 32.

Среди опер:

• «Кармен» — 41;
• «Евгений Онегин» — 33;
• «Свадьба Фигаро» — 26;
• «Риголетто» — 26;
• «Аида» — 25.

Самыми невезучими спектаклями оказались опера «Мадам Баттерфляй» и балет «Кармен-сюита». Всего по 3 представления. И исчезли они из афиши уже давно. Также разовой акцией стало, к сожалению, концертное исполнение оперы «Назар Стодоля».

Все последние 10 лет не сходили с афиши театра 9 спектаклей: «Кармина бурана», «Лебединое озеро» (правда, в сезоне 2013/2014 постановку капитально обновили), «Кармен», «Щелкунчик», «Ночь перед Рождеством», «Дегаже», «Евгений Онегин», «Это танго в июне» и «Аида».

Через полтора месяца Днепровский оперный откроет свой юбилейный 45-й сезон. Поэтому самое время вспомнить, чем вошел в историю театра минувший 44-й. Подвести, так сказать, черту. И поскольку у нас, к сожалению, нет традиции официального подведения итогов сезона, придется мне взять эту миссию на себя.

Итак, сезон 2017/2018 года открылся 22 сентября балетом «Саrmen&Jose» и завершился 30 июня премьерой оперы «Онегин.Life».  За неполные 9 месяцев театр представил публике 164 спектакля. В приведенной ниже таблице учтены только спектакли из официальных буклетов с репертуаром (с учетом 2 осенних дополнительных спектаклей «Ромео и Джульетты» и двух замен спектаклей). Выездные и целевые спектакли, не попавшие в официальную афишу, моя статистика не учитывает, хотя их было немало. Но это тема отдельного разговора.

Мы увидели 45 опер, 63 балета, 17 концертных программ (включая 2 концерта балетной школы и фестиваль «Молодь розправляє крила»), 17 мюзиклов и оперетт и 23 детских сказки. Рекордным по количеству спектаклей традиционно стал январь — за счет новогодних утренников.

По количеству показов в балете первенство разделили между собой неизменный лидер «проката» — «Лебединое озеро»  и последняя балетная премьера театра «Саrmen&Jose». За сезон каждый из них показали 11 раз. Столько же раз увидела свет рампы в 44-м сезоне и сказка «Чиполлино». Оперы в тройку лидеров не входят. Чаще всего — 9 раз — нам показали «Любовный напиток». Заметно сдала позиции идущая на втором месте по числу показов неизменно популярная «Кармина бурана» — всего 6 спектаклей за сезон.

Репертуар 44-сезона состоял из 17 опер (из них 5 прошли всего дважды, а 7 — и вовсе один-единственный раз за сезон). С балетами ситуация не намного лучше: из 17 названий 4 показали дважды, а 3 — 1 раз за сезон. Сомневаюсь, что можно всерьез рассчитывать на достойное исполнение «Спящей красавицы», «Аиды» или «Трубадура» при такой частоте их появления в афише. Их же каждый раз при таком раскладе приходится чуть ли не заново учить!

Но зато минувший сезон запомнился чуть ли не рекордным за последние годы количеством премьер. Сразу две новые постановки опер — «Норма» и «Онегин.Life», — это по меркам нашего театра действительно очень много. Правда, в музыкальном отношении эти спектакли открытием для днепровской публики не стали.

«Норма» на нашей сцене шла в постановке Юрия Чайки с 2006 года . За 2 последних сезона ее существования — 2010/2011 и 2011/2012 гг. — состоялось 5 спектаклей. В возобновленном спектакле в постановке Ж.Чепелы изменились купюры, часть костюмов и декораций и подход к трактовке сюжета. Как по мне, наша новая «Норма» выглядит более старомодной, приземленной и традиционной, но при  этом куда менее цельной, чем старый спектакль.

Опера «Евгений Онегин» и вовсе пережила на нашей сцене несколько редакций. Нынешняя постановка — уже четвертая на моей памяти. И, бесспорно, самая радикальная, претенциозная и спорная из всех. Состоялся всего один спектакль, который меня лично совершенно разочаровал. И стал, к тому же, очередным примером авантюрного подхода к подбору репертуара, в последние сезоны ставшего настоящим бедствием театра . Снова вкладываем немалые средства и силы в постановку, в которой некому петь: в программке только по 1 исполнительнице сразу 3 женских партий: Татьяны, няни и Лариной. Стоит ли в который раз говорить о том, что в театрах, где думают о перспективах, делают премьеры минимум с двумя составами исполнителей?! Честно говоря, после первого знакомства с новой постановкой очень сомневаюсь, что захочу это повторить. Разве что введут новый состав. Смущает не только режиссерская трактовка и невнятные образы героев, но и недопустимо вольное, как по мне, обращение с авторской партитурой.

Третьей премьерой стало «Симфо-шоу» — набор популярных произведений и голливудских саунд-треков в исполнении оркестра театра в сопровождении светомузыки и демонстрации слайдов. Художественная ценность этой развлекательной программы для меня весьма сомнительна. Я из тех старомодных зрителей, для которых неприемлемы любые попытки протащить попсу на сцену академического оперного театра. И не важно, со светомузыкой или под видом премьеры мюзикла отечественного производства. Ни развитию труппы, ни повышению культуры публики это, увы, не способствует. И очень жаль, что администрация театра упорно отказывается это понимать.

Самым же яркой и значимой из 4-х наших премьер стала, на мой взгляд, кантата-симфония Станислава Людкевича «Кавказ» на текст одноименной поэмы Т.Шевченко. Музыка эта прозвучала в Днепре впервые. И напомнила мне те времена, когда на нашей сцене звучали не примитивный мюзикл на музыку Злотника и громогласное Симфо-шоу, а «Реквием» Моцарта и Верди и «Stabat mater» Россини. По своим масштабам «Кавказ» вполне сопоставим с этими шедеврами мировой музыки. И потрясающе созвучен нашему времени, хотя произведение написано более 100 лет назад. Днепр получил уникальную возможность услышать эту прекрасную музыку исключительно благодаря настойчивости и энтузиазму дирижера Назара Яцкива. К сожалению, всего один-единственный раз. И думаю, после ухода маэстро из нашего театра о «Кавказе» забудут навсегда. Если бы дирекция была заинтересована в популяризации украинской классики, это произведение по праву могло бы стать жемчужиной нашего репертуара. Но у нас заинтересованы исключительно кассовым сбором, который на высоком искусстве не сделаешь. Поэтому премьера, которая должна была стать выдающимся событием культурной жизни города, прошла почти незамеченной. Бесконечно жаль вложенного в нее огромного труда. И еще больше жаль, что у нас так мало ценят шедевры национальной культуры. Я очень хочу, чтобы память об этой премьере, несмотря на ее до обидного краткую сценическую историю, сохранилась хотя бы благодаря моим заметкам.

В 44-м сезоне оперную труппу театра  пополнили трое новичков. Самым ярким из них стал Александр Форкушак, исполнивший в своем дебютном сезоне партии князя Игоря, Альфио, Эскамильо, Амонасро, Риголетто и Монтероне. Тенор Игорь Шевчук покинул нашу труппу в середине сезона, успев выступить в партиях Владимира Игоревича, Альфреда и Герцога. Но тот факт, что имя этого солиста значится в списке исполнителей партии Поллиона в «Норме» и Ленского в «Онегин.Life», говорит, что администрация театра рассчитывает на его возвращение в новом сезоне. И, наконец, самый молодой из наших новичков, — баритон Андрей Ломакович, — спел Онегина, Жоржа Жермона и Сильвио, а также ряд партий второго плана (Мандарин в «Турандот», Пролог в «Паяцах», Моралес в «Кармен», Щелкалов в «Борисе Годунове»).

Вообще же весь оперный репертуар театра, который в минувшем сезоне был представлен 18 произведениями, тянула труппа из 25 солистов. Среди самых ярких событий сезона хочу отметить молодую солистку Татьяну Улькину в партиях Ярославны и Нормы и очень яркий состав исполнителей в «Сельской чести» (О.Ус, Т.Парулава, А.Форкушак), совершенно преобразивший этот спектакль.

Но если в  опере в прошлом сезоне у нас были премьеры и новые имена, то в балете, измотанном бесконечными выездными спектаклями, царило унылое затишье. Обещанная обновленная постановка «Шелкунчика» свет рампы пока не увидела. За весь сезон ни премьер, ни восстановленных спектаклей, ни новых имен…

Самым значимым событием, пожалуй, стало появление в нашей труппе еще одной Жизели. Светлана Лисняк стала лишь 4-й воспитанницей нашей балетной школы, станцевавшей эту партию на родной сцене. До нее это сделали на заре своей карьеры Наталья Иващенко, Лия Мкртумян и Елена Печенюк. Елена  как раз бессменно, если не считать выступлений звезд НОУ Анны Дорош и Натальи Лазебниковой, и танцевала эту партию на протяжении последних полутора десятков лет. Да еще — Олеся Ларчикова, — последняя из балерин старшего поколения, которое в начале двухтысячных сменили совсем юные ученицы школы. И вот наконец наша сцена дождалась своей новой Жизели. Партнером Светланы в ее дебютном спектакле стал Евгений Кучвар, для которого это тоже была премьера в партии Альберта в Днепре.

Для Е.Кучвара эта партия стала, можно смело сказать, венцом карьеры. Теперь в его послужном списке есть все основные партии нашего классического репертуара: Зигфрид, Ротбард и па-де-труа в «Лебедином озере», Эспада и Базиль в «Дон Кихоте», Дезире и Синяя птица в «Спящей красавице», Щелкунчик-принц, Мышиный король и испанский танец в «Щелкунчике», Ромео и Тибальд в «Ромео и Джульетте», Шахрияр в «1000 и 1 ночи», Юноша в «Шопениане», Кавалер в «Пахите», Конрад, Али и Ланкедем в «Корсаре», Ганс и Альберт в «Жизели». И если репертуар театра не будет расширяться, то, боюсь, мы рискуем потерять самого яркого нашего солиста, которому, разумеется, захочется расти дальше.

Неожиданно ярким и насыщенным прошлый сезон стал для  молодого танцовщикка Александра Габелко. Ротбард, Вакула, Ромео, вставное па-де-де в «Жизели», па-де-труа в «Пахите», Эспада — вот неполный список премьер Александра.

И, наконец, нельзя не упомянуть о том, что по праву может считаться творческим героизмом. Хотя я и не являюсь сторонником подобных творческих подвигов. Даже если их совершает моя любимая балерина. Так не должно быть, но этим блестящим профессионализмом и преданностью профессии и родной сцене невозможно не восхищаться.  Речь о неожиданном появлении Ольги Дорониной в партии Одетты-Одиллии. Да, эта балерина не один сезон блистала в этом спектакле. И не только в Днепре, но и на европейских сценах. Но теперь ей пришлось выйти на сцену в одной из сложнейших балетных партий после более чем полугодичного перерыва в карьере. Спасать спектакль в Днепре и выезд, имея всего лишь неделю, чтобы восстановиться. Так сложилось, что все три наших Одетты по разным причинам станцевать не смогли. А вот Доронина смогла (она всегда могла, — вся ее карьера в нашем театре у меня перед глазами: от первого Лебединого в исполнении юной 15-летней хрупкой девочки-Одетты почти два десятка лет назад до нынешнего последнего — уже зрелого мастера —  величавой королевы лебедей и блистательной Одиллии …). Причем не просто спасти ситуацию, а подарить зрителям блестящий спектакль, а своим многочисленным поклонникам — неожиданное счастье снова увидеть свою любимую балерину в ее коронной партии. И поставить невероятно эффектную точку в своей сценической карьере. Мне кажется, да и последнее ее выступление это доказало, что слишком преждевременную, что ее творческий потенциал еще далеко не исчерпан. Но так сложилось.

Не слишком щедрым оказался прошлый сезон и на гостей. За все время мы увидели на нашей сцене только пятерых приглашенных солистов. Балетный дуэт Яна Саленко И Мариан Вальтер из Германии выступил в «Лебедином озере», а солисты НОУ Татьяна Анисимова и Александр Гурец — в опере «Принцесса Турандот». Еще один гость — бас из Харькова Ч.Белоонов в пожарном порядке спел Спарафучиле (пришлось срочно искать замену, так как оба наши исполнителя заболели) в опере «Риголетто», которой дирижировал приглашенный дирижер Дэниел Блек. Дважды анонсированное в афише выступление харьковского дирижера Т.Куценко так и не состоялось.

Кроме премьер и спектаклей текущего репертуара, в прошлом сезоне мы увидели 3 оригинальных концертных программы — масштабные концерты к открытию сезона и дню рождения театра и юбилейный бенефис главного хормейстера В.Пучкова-Сорочинского, а также 3 вечера романсов.

Таким мне запомнился уже ставший историей 44-й театральный сезон. 14 сентября мы откроем новую страницу нашей театральной истории. Какой она станет — покажет время. Но очень хочется верить, что 45-й юбилейный будет ярче, насыщеннее,  интереснее, чем его предшественник.

Итак, театр снова охвачен эйфорией. Завершение сезона. Премьера. Потрачена уйма сил, времени и денег. Спектакль состоялся, все выдохнули и отправились праздновать успех, а заодно и долгожданный отпуск.

А я вот, вернувшись из театра, снова недоумеваю, что же это было. И зачем понадобилось превращать одну из самых популярных опер нашего репертуара в то унылое маловразумительное нечто, которое нам сегодня показали, предварительно разрекламировав, как новое прочтение Онегина. Неужели только ради удовлетворения сомнительных режиссерских амбиций?

И ладно бы действительно новое и авторское. Это еще можно было бы пережить. У любого художника случаются творческие неудачи. Но ведь от сегодняшней премьеры за версту несет откровенным плагиатом. И первоисточники режиссерского вдохновения легко обнаруживаются на ютубе . Некоторые моменты, к примеру, служанки, метущие листья под хор «Девицы-красавицы…», прямо один к одному… А от начала спектакля веет гениальной «Травиатой» Ф.Дзефирелли. Вот уж поистине неисчерпаемый источник вдохновения для провинциальных постановщиков на все времена! И авторов постановки совершенно не смущает, что банкротство Онегина  притянуто за уши. Ни у Чайковского, ни у Пушкина такого нет… Действительно, что там какие-то замшелые гении против современного прочтения… Впрочем, что там Чайковский и Пушкин, если даже откровенного плагиата у нас уже не стесняются.

Признаться, спектакль оставил просто-таки невыносимое ощущение унылой беспросветности. Мрачные декорации. Вместо петербургского бала нам и вовсе показали… вокзал… Причем на редкость пыльный и скучный. Почему, зачем??? Невнятные разностилевые костюмы. И не надо морочить мне голову отговорками вроде «я — художник, я так вижу» или «в спектакле нет привязки к конкретной исторической эпохе». Потому что когда на сестрах Лариных платья соответствующей эпохи, а на Ленском и Онегине пиджаки странноватого покроя, а на Татьяне — княгине Греминой и вовсе платье с кринолином и грандиозная почти мушкетерская шляпа , то все вместе это уже вульгарный китч. И сотворить такой винегрет гораздо проще, чем создать действительно интересные костюмы в стиле эпохи. Верните на голову главной героини хотя бы легендарный малиновый берет, не ставьте злосчастного Онегина в идиотское положение, он и так в этом спектакле натерпелся!

С пластикой дело обстояло не лучше. Тоскливые нарочито замедленные перестроения хора… Порой музыка и сцена существовали в двух параллельных мирах. Создавалось ощущение, что эти мизансцены ставил совершенно глухой человек. Большинство персонажей напоминали сонных мух. Онегин, восседавший за столом  или вяло болтавшийся под ногами других героев на протяжении всего спектакля, смотрелся неестественно и вымученно. Думаю, солист и сам устал безвылазно и большую часть времени бесполезно торчать 2 с половиной часа на сцене. А принимаемая им время от времени пластическая позиция, больше всего напоминающая легкоатлетический низкий старт, лично меня ввергала в состояние неконтролируемой истерики. Как и плюшевый медведь, которого он неизвестно зачем приволок с собой на бал у Лариных. Затравленный полубезумный взгляд и странные телодвижения Татьяны наводили на мысль, что с душевным здоровьем у главной героини большие проблемы.  Обычно грациозная и пластичная Т.Кучвар в роли Ольги вдруг превратилась в неуклюжую и угловатую девицу с дурными манерами.  Или это режиссер так себе представляет непосредственность и кокетство? Сцена дуэли больше напоминала расстрел, поскольку пистолет почему-то оказался только у Онегина. Ленский был безоружной и беззащитной жертвой. А его более удачливый соперник не побрезговал даже прихватить на память белое пальто убиенного друга…  И не стеснялся  носить заслуженный трофей — и в начале спектакля, и в сцене на вокзале в нем красовался. Занятные кунштюки выделывает неуемная фантазия нашего режиссера. И вот ради этого, и наверняка, за немалые деньги, приглашали постановщика пластических сцен аж из Англии? Да у нас собственный худрук получше наваяет… Даже с похмелья… По-крайней мере, по-живее уж точно! 

Об образах или адекватной передаче чувств героев и атмосферы эпохи речь вообще не шла. Перегруженным воплощением режиссерских фантазий артистам было не до простых человеческих чувств и переживаний, которые составляют основу неувядающей притягательности этой оперы. По сцене бродили мертвые тени знакомых героев.

Ради всего святого, не вздумайте водить на это школьников! У них и так в головах жуткая каша из голливудских фильмов и фэнтези.  Не стоит усугублять ситуацию еще и новым прочтением Онегина!

Но даже такую режиссуру можно было бы пережить, если бы спектакль звучал. В конце концов, просто закрыть глаза и слушать оперу. Но увы. Вокальная часть спектакля не то чтобы совсем разочаровала — возможности солистов хорошо известны, пели они этот спектакль регулярно, поэтому чудес ждать не приходилось, — но и не порадовала. Сергеев и Сандак, как по мне, спели даже хуже, чем обычно. Дебют Т.Кучвар в партии Ольги еще раз убедил меня, что артисты хора не становятся солистами от одного желания режиссера и своих амбиций.

Никто не спорит, что старая постановка Онегина требовала обновления. Но не убийства. Ибо то, что мы сегодня увидели, иначе, чем убийством оперы, не назовешь. И думаю, что зритель еще скажет свое слово. Так же, как и с предыдущей премьерой «Любовного напитка», на который уже в первый сезон раскупают от силы сотню-другую билетов, а зал приходится заполнять за счет студентов университета третьего возраста и ветеранских организаций всех мастей.